Саша Зеркальный - Конструктор

– Спасибо, – еле слышно ответил Слава, но садиться не стал.

Тем временем Авдеев начал пролистывать чертежи, которые теперь выглядели в соответствии со всеми требованиями и нормами. Парень уже было надеялся, что его отпустят с миром и прекратят экзекуцию, но Дмитрий велел пояснять начерченное. Иными словами – защищать. Лазарев набрал в грудь воздуха и принялся лопотать заготовленную речь.

Голос периодически срывался на хрип, по спине тонкой струйкой тек пот, колени тряслись, грозя не удержать владельца вертикально. Слава запнулся в своих разъяснениях и замолчал, уставившись в пространство. Нить доклада бесповоротно потерялась, а голос не хотел слушаться хозяина. Паника накатывала волнами, путая мысли, среди которых главной была одна – это конец его работы, его сегодня же уволят.

Внезапно директор поднялся со своего места и подошел к кулеру с водой, притаившемуся возле окна. Наполнив стакан, он вернулся, отодвинул стул от стола и поставил стакан напротив него. Авдеев находился на расстоянии вытянутой руки. Запах его туалетной воды щекотал ноздри.

– Присядьте, – велел голос слева.

Славе показалось, что прозвучал приказ, а не просьба. Потому он медленно опустился на стул, продолжая смотреть в пол. Авдеев вернулся на свое место и снова отдал приказ:

– Пейте.

Пришлось пить воду, стоящую на столе. Но после всех этих манипуляций дышать стало легче. Даже директор больше не казался монстром в дорогом костюме. Только глаза Слава так и не смог поднять.

– Лучше?

Слава покивал.

– А теперь объясните мне, чем же я вас так напугал? Или подобные приступы паники для вас частое явление?

– Еще со школы, – выдавил Слава.

– Не принимаете никакие препараты?

– Нет.

Авдеев замолчал на долгую минуту. Слава продолжал сидеть, не шевелясь, в ожидании окончания встречи. Он смотрел на свои руки и не видел, как пристально его рассматривает директор, как щурит глаза, пытаясь выхватить детали его образа, и как поджимает губы, словно решая сложную дилемму.

– Я вижу, чертежи пришли к достойному виду, но все равно хочу все еще раз перепроверить прежде, чем отдать на просчет сметчика. Если возникнут вопросы, я дам вам знать. А пока, можете быть свободны.

Лазарев медленно поднялся со стула и, пошатываясь, вышел в коридор. Там уже стояла Ксения и тоже со стаканом в руках.

– Ну, что? Живой? – подлетела к страдальцу подруга.

– Вроде да, – улыбнулся Слава и принял протянутый стакан.

Содержимым его оказалось вовсе не вода, и парень чуть не подавился. Ксения умудрилась шустро увести друга в комнату для приема пищи, пока тот не начал возмущаться по поводу употребления спиртного в рабочее время.

– Чего так долго? Вы почти час болтали, – пытала Ксения, усаживая Славу за стол.

– Как час?

– А вот так. Пытал он тебя там, что ли?

– У меня случился приступ панической атаки, – сообщил Слава и уронил голову на руки. – А Авдеев меня успокаивал.

– Печально, – уселась подруга напротив и тоже умостила голову на столе. – Но зато видишь, какой у нас директор хороший, понимающий.

– Да уж. Позорище. Иногда я думаю, как меня умудрились таким воспитать? Или вообще, зачем я появился на свет?

– Не говори глупостей. Тебе просто не хватает чего-то в жизни. Любви и ласки, например. Или наоборот крепкой руки.

Слава фыркнул, но спорить не стал. Главное, теперь его оставят в покое, возможно, даже больше не придется отбиваться от Спицыной.

Большой торгово-развлекательный комплекс, построенный относительно недавно в северной части города, соответствовал всем современным требованиям качества и удобства. Попасть на многоуровневую парковку было достаточно просто, на выходах из неё располагались лифты, а сам по себе центр не напоминал бесконечный лабиринт.

При желании, здесь можно было и жить, потому что гостиница прилагалась. Первый этаж заняла продуктовая и хозяйственная часть, три этажа следом – отданы под одежду, обувь и ювелирные украшения, остальные четыре вмещали в себя всевозможные развлекательные площадки. Среди них были: каток, бассейн, кинотеатр, два ночных клуба, пивной бар, два ресторана, боулинг и детский парк развлечений.

Больше всего Дима не любил именно последний и всегда старался быстрее преодолеть широченную площадку с различными автоматами, чтобы попасть на фудкорт. Дело было не в большом количестве детей вокруг, а в звуках автоматов и аттракционов. Он с трудом себе представлял, как здесь вообще можно работать?! К концу дня у несчастных сотрудников голова, должно быть, раскалывалась на части.