Студенты дружно потянулись в сторону дверей, а Радугин подошёл к столу и положил на него журналы и листы с лекцией. Это была удача.
– Сейчас, отвлекай его, – шепнул я другу.
– Виктор Геннадьевич, а можно вопрос? – Егор прошёл до первого ряда и встал.
К моему счастью, Виктор спустился со сцены, а потом подошёл к Егору.
– Конечно, я всегда готов помочь, если что-то непонятно.
– Я быстро поднялся по ступенькам на сцену. Положил письмо на его листы исписанные красивым почерком. Затем отправился назад, но увидел, как он оборачивается. Пришлось спрятаться за трибуной, согнувшись в три погибели.
– Спасибо, Виктор Геннадьевич, – сказал друг.
Потом я услышал шаги на сцене и, замер, стараясь даже не дышать. Меня не заметили, и это было здорово. Человек, идущий по сцене, остановился на несколько секунд, а потом пошёл обратно. Хлопнула входная дверь. Я выскочил из укрытия. Осмотрел трибуну. Вот это удача! Здесь есть удобная полочка, куда я могу положить свои письма ещё до его прихода. Да, в следующий раз так и сделаю, потому что сегодня чуть не спалился.
Виктор
Меня отвлёк один из студентов вопросом. Я постарался его выслушать, а потом ответить. Вдруг за спиной услышал шум. Обернулся и никого не увидел. Из аудитории уходили последние студенты. Парень, который со мной заговорил, направился вслед за ними. Я поднялся на сцену. Необходимо было взять журналы и отнести на кафедру. А это что? На моих листах лежал белый конверт. Сверху печатными буквами было написано: «Радугину Виктору Геннадьевичу». Что за нафиг?! Только анонимных писем мне не хватало! Осмотрелся ещё раз, никого. Сложив конверт, сунул в карман брюк, а потом направился на выход. Читать при других преподавателях было опасно. Мало ли, что там накарябали. Поэтому быстро положив журналы на место, я как дурак помчался в туалет. Сам не пойму, почему именно туда. Закрылся в кабинке и с замиранием сердца надорвал конверт. В нём оказался лист бумаги с напечатанными на принтере словами. По спине побежали холодные мурашки, а глаза раскрылись в изумлении, когда я начал это читать.
«Здравствуй, Виктор. Ты меня не знаешь, но я хочу сказать тебе. Я люблю тебя. Любовь – это наша общая цель. Иди к ней, Виктор, и не оглядывайся назад. Ведь моё сердце теперь принадлежит тебе. Солнце моё, моя любовь к тебе зародилась с первым шагом в этом институте. С первым взглядом на твоё красивое лицо. Я хочу, чтобы ты последовал за мной. Шагнул в эту пропасть вместе со мной. Утонул в этой любви, как я. Но сможешь ли ты? Вот в чём вопрос».
Чёрт, это что?! Это такая жестокая шутка?! Тут учится родственник одной из девушек, с которой я расстался, и мне решили отомстить?! А если это не шутка?! Нет, не может быть! Я чуть не заорал в голос, потому что пребывал в нереальном шоке. Если рассудить, что это не шутка и не месть. Тогда какая идиотка это накарябала?! Вернее напечатала, что лично для меня уже не важно. Завтра я буду на чеку. Даже если отвлекут вопросами, встану лицом к сцене. Я должен узнать, кто написал это письмо. Сложил лист вчетверо и сунул в карман, а конверт выбросил в урну. Блин, что-то мне поплохело от таких событий.
А вгуст
– Ты идиот, Август? Вот зачем нужно было всё это затевать? Мы чуть не попались! – шипел друг, идя по коридору института.
– Ну не попались же. Зато я выяснил, что у трибуны есть полочка, куда можно положить следующий конверт. Сделаем это, до его прихода на лекцию, – улыбнулся я.
– Вот правду говорят, что у влюблённых вместо мозгов каша. У геев, наверное, ещё хуже. Ты раньше мог залезть на сцену и обследовать всё?
– Мог, но не подумал. Всё тихо, к нам девчонки идут.
К нам подошли Лена и Надя. Лена тут же повисла на шее у Егора. Я дружески обнял Надю за талию. Я знал, что друг не упустил своего, и девушка не единожды ночевала у него. Их тесная дружба была мне на руку. Пожалуй, воспользуюсь моментом и постараюсь что-то узнать о Викторе.
– Слушай, Лена, а ты нашего препода хорошо знаешь? Ну, этого Радугина, – спросил я.
– Нет. Да и зачем мне. Они иногда к нам в гости с другом приходили. Серёга тогда с Мариной встречался. Потом сестра нашла себе богатого мужика и вышла за него замуж. Вот и вся история. Слышала только, как сестра называла Виктора Геннадьевича, Гном. А ещё, она говорила, что у него поганый характер. Из-за этого у него отношения с девушками не складываются. Типа, несмотря на то, что он маленький, меняет баб как перчатки. Помню, один раз мама угостила их с Сергеем пирожками. Виктор умял свои с такой скоростью, что я опомнится, не успела. А потом сказал, что сам не свой до такой вкуснятины. А тебе, зачем всё это знать?
Читать дальше