Александра Ронис - Мой выигрыш – ты

– Эй-эй, милая! – опомнившись, что в салоне он не один, бурно завозмущался Николин. – Не надо мне машину портить! – следом, через прореху в пелене опьянения, накатила реальность, и парень понял, где он находится и куда несется.

Он тряхнул головой, скидывая с себя хмельной дурман, часто-часто заморгал.

– Твою ж мать, – выругался уже другим голосом – тихим, без пьяной бравады, с легкой хрипотцой. Зыркнул глазами вперед на убегающий под капот асфальт, в зеркало заднего вида и снова вперед, протянул с растущим волнением в голосе: – Ё-елки! – сложив губы в трубочку, шумно выдохнул и с чувством сознался: – Охренеть!

Его бросило в пот.

– Останови! – снова заныла пассажирка, незаметно перейдя с ним на «ты». – Пожалуйста! Мы сейчас разобьемся!

– Не-не-не, – после нескольких потряхиваний головой мозг Ильи заработал, и худо-бедно он начал соображать. – Если мы остановимся, нас убьют, – заявил он уверенно, но скорость автомобиля все-таки пошла на убыль.

Тут в его мозгу словно что-то щелкнуло. Убедившись, что впереди помех нет, и, кинув последний взгляд в сторону преследователей, отставших от них на приличное расстояние, он просто взял и погасил фары и габариты. Ночная мгла мгновенно поглотила машину.

Однако мчаться в темноте, на приличной скорости, было не так-то просто, поэтому Илью осенила другая, не менее бредовая идея, но сейчас только она и могла спасти жизнь беглецам. Он вдруг резко затормозил у обочины.

На удивление быстро для его нетрезвого состояния Николин вышел из машины и, обойдя ее, распахнул дверь с пассажирской стороны. Девушка медленно подняла на него глаза, полные ужаса.

– Выходи, – приказал он ей без объяснений. – Давай-давай-давай, детка, шевелись, – поторопил раздраженно и, взяв ее безвольную руку, потянул на себя.

– К-куда? – с трудом разлепив пересохшие губы, наконец произнесла Алена, растерянно глядя на парня.

– Не задавай лишних вопросов, у меня нет времени на ответы, – довольно грубо ответил он и кивнул в сторону возвышающегося темного леса, после чего подтолкнул девушку к кювету, который отделял дорогу от лесистой части.

Сам снова нырнул в салон, открыл бардачок и, не глядя, сгреб лежащие там банковские карточки, купюры, засунул их в карман брюк, туда же отправились зажигалка и начатая пачка сигарет. Достав фонарик, сунул его в руки Алене:

– Спускайся к лесу, я тебя догоню, – видя, что она все еще нерешительно мнется возле него, прикрикнул: – Да шевелись ты уже!

Прохладный ночной воздух, взбадривая, обдувал голову, освежал мысли. Он начал трезветь. Однозначно. А иначе, чем объяснить его внезапную грубость по отношению к девчонке?

Снова взглянув в ту сторону, откуда они приехали, Илья чертыхнулся. Приспешники дяди уже скоро будут здесь. И сколько их, неизвестно. Одному ему не справиться. Нужно уходить вглубь леса. Раствориться в его мрачной тиши. Один он исчез бы быстро, но с ней… Будут тащиться как черепахи.

– Черт, и не бросишь же ее здесь… Вот, на хрена он попер ее за собой?! – зло спрашивал сам себя Николин, глядя вслед Аленке.

Медленно, на несгибающихся ногах, постоянно оборачиваясь на парня, девушка шла. Периодически спотыкаясь практически на ровном месте, цепляясь за траву в темноте каблуками, с трудом превозмогая ужас, который вызывал ночной лес, она достигла его кромки. Сжимая в руках фонарик, который так и не зажгла, Алена прислонилась спиной к дереву, с недоумением наблюдая за действиями парня.

Открыв багажник, Илья достал канистру с бензином и, щедро плеснув на машину, разбрызгал жидкость по траве вокруг. Отойдя на безопасное расстояние, достал зажигалку, и в следующий миг дорогая машина вспыхнула, как факел.

Не оглядываясь, Илья быстро бросился в сторону леса. Где-то вдалеке послышался звук мотора. Это отвлечет их хотя бы на какое-то время, даст им форы…

Еще несколько секунд, и, схватив за руку перепуганную девушку, он шагнул в спасительную поглощающую тьму ночного леса, лишь на секунду обернувшись на полыхающий автомобиль. Беспощадный огонь плясал на дорогом металле, разрушая его, и, кажется, вся прошлая жизнь осталась там, за этим огнем, а впереди – лишь непроглядная тьма.

Лес возвышался темной стеной, и от одной мысли, что нужно будет ступить в его черную, глухую чащу, сердце падало куда-то вниз. Но Илья решительно направился вперед, и Алене тоже ничего не оставалось, как последовать за ним.

Едва они вошли в лес, стало холодно. Слезы высохли на прохладном ночном ветру, появилось какое-то тупое безразличие. Она шла за парнем, спотыкаясь в темноте и хватаясь за деревья, чтобы удержаться на ногах. Подняв глаза, взглянула на небо, едва виднеющееся где-то высоко над головой, черное, с яркими редкими звездами. В тишине был отчетливо слышен хруст сухих веток под ногами.