Дмитрий Денисовский - Сколько стоит жизнь плохого мальчика? Книга вторая

Батя, смурной еще после вчерашнего застолья, собрался с мыслями и дал Никите напутствие перед самым его отъездом:

– Ты, Никитка, служи как надо! Времена сейчас смутные, непонятные. Все тянут на себя одеяло в разные углы. Че из этого выйдет, хрен знает! Но родина у нас, Никитка, одна! И в любые времена находились путевые люди, которые верно ей служили. Вот и ты защищай ее честно! Как это делали все Грачевы до тебя! Не посрами семью!

Никакой патетики и фальши в словах бати вовсе не было. Он на самом деле думал так, искренне любя родину, как, впрочем, и все Грачевы разных поколений.

Никита и не посрамил семью, успев даже повоевать, как и его дед Саня. Был он от природы крепким малым. Доставшиеся ему от отца широченные плечи, помноженные на разряд кандидата в мастера спорта по самбо, которым он занимался с шести лет, повлияли на его распределение в районном военкомате.

И отправили налысо стриженного сельского пацана на самый запад страны, в Калининградскую область, в учебку 336-й отдельной гвардейской бригады морской пехоты Балтийского флота.

Потом уже старшина второй статьи ПДСС (подводных диверсионных сил и средств. – Примеч. авт.) Никита Грачев пересек моря и Атлантический океан на борту военного судна и оказался у берегов Анголы. Там не раз пришлось рисковать жизнью в противодействии подводным диверсантам-коммандос из ЮАР.

После окончания срока срочной службы Никита не стал возвращаться в родное село, чтобы сесть за руль трактора и продолжить династию Грачевых. Он нашел себя здесь, в боевом строю морской пехоты, где приходилось честно защищать родину на ее самых дальних рубежах, как когда-то напутствовал его батя.

Вот и остался Никита на сверхсрочную, где уже в звании мичмана в составе отдельного батальона был переброшен в начале 95-го года в Чечню.

Тогда-то, во время первой чеченской, окончательно сформировался и закалился его характер. Батальон морских пехотинцев участвовал в боевых действиях по ликвидации боевиков в горных районах. Они освобождали от бандитов населенные пункты Шали, Сержень-Юрт и Ведено. Теряли своих братьев убитыми и ранеными. Но никогда не бегали от бородатых ваххабитов, честно и верно выполняя свой воинский долг.

Мичман Грачев вернулся в расположение своей части в июне 95-го. Прослужил там еще семь лет и заскучал. Точнее сказать, понял, что ему чего-то стало не хватать в жизни. Вроде бы в армии и флоте уже начались перемены к лучшему. Понемногу стали расти зарплата и, что главное, уважение к нашим военным. Но всё это было не то!

Боевой подводный пловец остро нуждался в адреналине и чувстве риска. Он просился на вторую чеченскую, но его не отпустили. Надо было кому-то готовить салаг в учебном батальоне, а лучше мичмана Грачева с его боевым опытом никого и не нашлось. Вот и накатило со временем на него чувство скуки и уныния.

Критической точкой стала гибель одного из молодых подводных диверсантов, запутавшегося по собственной дурости в рыбацкой сети и погибшего на очередных учениях. Его непосредственным командиром был лейтенант – сын контр-адмирала. И хотя мичман Грачев не имел к этому никакого отношения, командование сделало его, как водится, стрелочником, обвинив во всех грехах.

С погон сняли одну звездочку, вернув звание обычного мичмана. К тому же дали строгий выговор с занесением в личное дело, что сделало невозможным его дальнейшую службу по контракту за границей, куда Никита намеревался поехать.

Вот и психанул мичман Грачев, отслуживший десять лет в морской пехоте. Написал рапорт и уволился.

Во Французский легион он попал случайно. Так часто бывает, когда какой-нибудь маловажный жизненный эпизод круто меняет судьбу.

Через пару месяцев после увольнения из армии Никита в одном из калининградских пивбаров случайно встретил своего бывшего подчиненного, служившего когда-то срочную в морской пехоте в звании старшего матроса. Тот и рассказал бывшему мичману, что еще пять лет назад записался в легион и тянет там хорошо оплачиваемую и в общем-то непыльную службу. А на родину приехал в первый положенный ему отпуск.

Никита размышлял недолго. Было, конечно, несколько предложений работы телохранителем, но всё это его не устраивало. Как Никита сам любил говорить: чистить чужие ботинки и менять памперсы хозяину – это работа для тупых качков, не нюхавших пороха! В ней главное – иметь широкое тело, в которое надо словить пули, предназначенные охраняемой персоне, поскольку ничего другого ты сделать не в состоянии!