Наталья Семёнова - Как брат

Мир сужается до его прохладных пальцев там. До его руки на моём затылке, которая всё ещё крепко его сжимает. До его губ и языка.

Минимальное движение пальцев буквально вышибает из меня дух, тело коротит миллиардами острых разрядов, вынуждает извиваться, впиваться в его рот чуть ли не зубами, потому что мне мало, потому что я чувствую себя ужасно голодной или умирающей от жажды.

Твою мать… это… это что-то невероятное…

– Давай, Рин… – рваный шёпот, сводящий с ума. – Кончай.

Тело, словно ждало именно этой команды, потому что в следующую секунду та струна внутри меня, что закручивалась тугим узлом, накалялась и жгла, изводила чертовски сладким томлением – лопнула. Освобождение затопило сознание головокружительным наслаждением. Мышцы свело.

Содрогаясь всем телом, я цепляюсь руками за тугие напряжённые плечи, кажется, в одно из них впившись зубами.

Господи, как хорошо…

– Блять… Рина… ты… – глухой рык в шею, пока я пытаюсь восстановить дыхание. – Но не расслабляйся. Ещё рано.

Рано?

Голод или жажда – я так и не смогла определиться – накатывают с новой силой, стоит Денису вновь завладеть моим ртом.

Его пальцы сжимаются на моей талии, грозя коже синяками, но мне всё равно кажется, что недостаточно сильно. Сама прижимаюсь к нему всем телом. Хочу залезть ему под кожу. Слиться в одно целое. Хочу его внутри себя. До безумия хочу.

Денис разрывает наши губы и всматривается в моё лицо горящим взглядом. Словно им владеет тоже безумие, что и мной. Это слегка отрезвляет. Но всего на секунду, потому что в следующее мгновение мои ноги оказываются на полу. Подгибаются, но сильные руки не дают упасть, разворачивая меня лицом к стойке. Одна рука отводит мои волосы на грудь, пальцы путаются в них, дёргают. Но боль затопляют удовольствием жадные и влажные губы в изгибе плеча и шеи. Цепляюсь пальцами в выступ столешницы, прижимаясь задницей к твёрдому и желанному выступу в джинсах Дениса. Нетерпение такое сильное, что пальцы на ногах тоже поджимаются.

Пожалуйста… Пусть эта пытка прекратиться…

Но когда руки Дениса рвано спускают мои штаны вместе с бельём вниз, сознание прошивает острый и ледяной шип. Неправильно.

Впрочем, рассудок решает не задерживаться надолго, потому что моих ягодиц касается горячая мужская плоть… Весь воздух резко покидает лёгкие. Тело прошибает разряд сладкого предвкушения. Жажда накатывает с новой силой, рвёт грудь да и сознание на клочки.

Горячая ладонь ложится на низ моего живота, вынуждая прогнуться в спине. Слышу прерывистое нетерпеливое рычание, а затем у меня буквально темнеет в глазах оттого, что он одним рывком насаживает меня на себя. Молниеносно растягивает меня там. Задевает какую-то особенную струну, отголосок которой сладкой волной омывает всё тело, до кончиков пальцев рук и ног, бьёт в мозг, превращая тот в нечто плавящееся блаженной истомой.

Не знаю чей из наших вырвавшихся стонов громче…

Но на этом ничего не кончается…

Каждый новый толчок в меня рвёт горло, душит и скручивает искрящиеся током нервы в тугой комок внизу живота. Который с каждым разом пульсирует всё чаще, подталкивает к чему-то, на высокой скорости несёт меня к пропасти, в которую так и манит упасть. Разбиться. Или утонуть в бесконечном наслаждении…

А затем его пальцы вновь касаются чувствительной точки у меня между ног. Ноги слабеют. Падаю локтями на тумбу и понимаю, что шипение, которое слышу звучит сквозь мои стиснутые зубы.

Господи, ну зачем? Хочет, чтобы я окончательно свихнулась?!

Я уже готова забить на всё и попрощаться с реальностью, когда Дэн и его пальцы замирают.

– Стой, – тяжело выдыхает он, выпрямляя меня и прижимая мою спину к своей часто вздымающейся груди. – Хочу видеть… твоё лицо, Мартышка…

Моё лицо?

В следующий миг я чувствую, как он выскальзывает из меня, недолго копошится со своими джинсами, а затем обхватывает руками мои лопатки и колени, отрывая от пола. Задницу обжигает холод кухонного островка, и я падаю спиной на мрамор, когда Денис стягивает мои вещи, освобождая ноги. Горячие и жадные ладони скользят под моей футболкой собирая её в гармошку, задирают над грудью вместе с лифчиком, затем с силой сжимая обнажившиеся полушария. Это и ощущение его напряжённой плоти с внутренней стороны берда вновь вырывает из меня изнывающее то ли шипение, то ли стон.

– Блять… Какая ты офигенная…

Резкий рывок за бёдра к краю столешницы, и я вновь задыхаюсь от приятной наполненности. Быстрые и твёрдые удары внутри сводят с ума, совсем скоро возвращая меня к той желанной пропасти. Выгибаю спину, задираю подбородок, с силой сжимая пальцы на краях стола. Потому что… Потому что я близка… Очень, твою мать, близка к бездне… Которая обязательно разорвёт меня на мелкие кусочки острого удовольствия.