Юлия Резник - Все по-настоящему

– Вот же чертов упырь! Все соки он из нее выпил… – шипит рядом медсестра, но я никак не успеваю среагировать, потому что наши глаза с Татой встречаются. Наконец, «чертов упырь» заканчивает, идет мимо меня, и я получаю возможность ей все объяснить.

– Привет. Не ожидала, что ты приедешь.

– Да я и сам не ожидал, – сознаюсь прежде, чем до меня доходит, как на самом деле она может расценить мои слова. – Кхм… Я вообще-то по делу.

Тата вздергивает совсем не по-армянски светлую бровь и одаривает меня равнодушным взглядом. Что ж… похоже, я действительно начал наш разговор не с того. Может быть, она после той ночи надеялась, что я поведу себя как-то иначе. Идиот! А ведь всего-то и нужно было, что подыграть…

– И что же за дело тебя ко мне привело?

– Чудовищная ошибка. Представляешь, в ЗАГСе что-то попутали и вместо Саши с Кирой поженили нас с тобой.

Не знаю, какой реакции я ждал. Какой угодно, но совершенно не той, что получил в итоге.

– Ты же сейчас не шутишь, да? Твои люди все выяснили?

Не знаю, радоваться или огорчаться такому трезвомыслящему подходу к сложившейся ситуации, а главное, ее абсолютной уверенности в моих возможностях.

– Да. Конечно. Ты можешь заглянуть в свой паспорт. По идее, там теперь стоит штамп.

– Великолепно. Только этого мне для полного счастья и не хватало.

Почему-то такой ответ… задевает. Вот даже не знаю, никогда не был заносчивым, но тут прям заело.

– Послушай, у меня прямо сейчас горит важная сделка. В числе прочего я продаю кое-какие активы, и поскольку я, как оказалось, в браке…

– Тебе нужно разрешение жены.

– Вот именно.

– Ладно. Я только переоденусь. Надеюсь, это не займет много времени. Я устала просто нечеловечески.

И все. Она берет и уходит, оставляя меня одного. Охреневшего от всего происходящего. И от нее… такой абсолютно другой. Закрытой. Холодной. Предельно серьезной. Не то, чтобы я хорошо знал Тату, но… ей удалось меня поразить.

Тата ненадолго запинается только у машины. Когда перед нами, как черт из табакерки, выпрыгивает Гриша, чтобы распахнуть дверь. Понятно, что она к такому не привыкла и немного смущена. Ну, хоть какие-то живые эмоции. А впрочем, мне-то какое дело до них? Хмурюсь все сильней и усаживаюсь рядом. Тата вжимается в дверь. Ловлю ее взгляд и с раздражением, которого не могу скрыть, вопросительно приподнимаю бровь. Она откашливается. Отворачивается к окну. И сидит так всю дорогу до офиса. А дальше все закручивается невероятно быстро. Все же Линев – профессионал, и к тому моменту, как мы вновь возникаем на пороге переговорной, все необходимые изменения в документы уже внесены. Немцы, конечно, не слишком довольны случившейся заминкой, но с появлением Таты ситуация несколько сглаживается. Она перекидывается со стариком Шульманом парой фраз на немецком, а выяснив, что за сделка нам предстоит, вступает с ним в оживленную захватывающую дискуссию. Как два идиота, переглядываемся с Линевым и синхронно наклоняемся к нашему переводчику.

– Лена, какого хрена вообще происходит?

На удивление, беседа с партнерами Клима увлекает меня настолько, что на какое-то время я даже забываю о нем самом. И знаете, для меня это целое событие. Потому что обычно, в его присутствии, я не могу связать и двух слов. А тут выясняется, что мы с младшим сыном герра Шульмана, Клаусом, проходили стажировку в одной из клиник Мюнхена, и разговор завязывается сам собой.

– Кажется, ты говорила, что очень устала и хочешь домой.

Вскидываю лицо и замираю, скованная пристальным взглядом Терентьева. Пока мы трепались с Шульманом-старшим, Клим обогнул стол и, усевшись на подлокотник моего кресла, небрежно меня приобнял, окутывая насыщенным ароматом своего разгоряченного тела, дорогущего средства для стирки и терпких духов.

Обнял так, будто мы и впрямь чертовы молодожены…

Давай, Тата! Давай… Ответь ему, у тебя получится! – отвешиваю себе мысленный подзатыльник, а толку? Залипаю на его улыбке. Дежурной и неестественной. Адресованной, конечно, не мне. А всем этим людям, которые на нас смотрят. Усилием воли заставляю себя улыбнуться в ответ и плавно сворачиваю беседу с Шульманом.

Что ж, надо признать, иногда у меня получается взять себя в руки. Я далеко не всегда веду себя так безрассудно, как вела с ним в нашу предпоследнюю встречу. За которую мне до сих пор стыдно.

В тот день Кира вытащила меня в бар.

– Кирюш, ну, не могу я! Устала – нет сил. А завтра еще эта свадьба… Пощади, а?