Танец серебряной кобры (СИ)

Анну это адски злило, но одновременно с этим было что -то еще… Любопытство, как далеко он сможет зайти, не опасаясь последствий?

-Не налапался еще? -скривила она губы.

-Ты злишься, потому что тебе неприятно, или…? -он притормозил на светофоре, хотя машин было ничтожно мало и можно было пролететь перекресток, не смущаясь правилами.

Анна вскинула брови, хотя в полумраке салона данный жест вряд ли бы остался замечен.

-Мне неприятно, -подтвердила она, подавшись ближе, чтобы заглянуть Рахло в лицо. -Ты мне противен. Так доступнее?

-Более чем, -ухмыльнулся он и, убедившись, что зеленый сигнал светофора загорится не раньше, чем через полминуты, руку с ее ноги убрал. Однако не успела Анна хоть как -то расслабиться, как он обхватил ее затылок, рывком притягивая брюнетку ближе, и со злостью впился в ее губы.

Морозова протестующе дернулась, но в следующий момент его язык проник ей в рот и девушка буквально задохнулась, понимая, что конкретно от нее сейчас ничего не зависит. Целоваться Рахло умел, отрицать данный факт было бессмысленно, равно как и сопротивляться. Сдавленно всхлипнув, Анна подалась ближе -скорее интуитивно, чем осознанно, и позволила себе в полной мере получить наслаждение от этого процесса, совершенно не заботясь о том, как это выглядит со стороны. Угрызения совести ей всегда были чужды за неимением этой самой совести, так почему бы и не убедить Рахло в том, что он выиграл этот раунд? Ну и самой получить хоть немного удовольствия.

Простояли они на светофоре гораздо дольше, чем долбанные полминуты, но никому из имеющихся поблизости недовольных водителей и в голову не пришло связываться с владельцем упадочно роскошной иномарки, поэтому Анна отстранилась лишь тогда, когда Рахло ей позволил это сделать.

Губы саднило, шею ломило от неудобной позы, а руки почему -то дрожали. В голове не было ни одной связной мысли.

-Целовать я тебя буду где захочу и когда захочу, -спокойно сообщил Рахло, трогая машину с места и уже не обращая внимания на запрещающий сигнал светофора. -Советую смириться.

-Пристрелю, -не менее спокойно парировала брюнетка.

-Рискни, -милостиво разрешил владелец «Скорпиона». Анне захотелось достать из клатча пистолет и послать пулю в собственный висок. Вместо этого, однако, она просто отвернулась к окну и постаралась вернуться в норму, но нормы не было. Были саднящие губы и полный сумбур в голове.

Частная медицинская клиника.

Иван, сидящий на неудобном стуле под дверями палаты, в которой находилась Таня, поднял глаза на подошедшую Анну и усмехнулся. Было очевидно, что Морозова -последняя, кого он рассчитывал встретить в данный момент.

-Иван Владимирович, -сухо констатировала брюнетка, которая от данной встречи тоже особенного удовольствия не испытала.

-Анна Михайловна, -не менее холодно отреагировал бывший покровитель двух ее лучших танцовщиц. -Какими судьбами? Если вы за телом Тани, то смею огорчить -она жива. И даже не при смерти. Какое разочарование, правда? Особенно для Андрея Рахло.

Хозяйка «Серебряной кобры» дернула щекой, словно получив незначительный, но болезненный удар током, и прислонилась спиной к стене напротив, скрестив руки на груди и едва не уронив с плеч наспех наброшенный одноразовый медицинский халат.

-Если кто не забыл -Таня до сих пор официально работает на меня, -напомнила брюнетка, сузив глаза, словно кошка. -Так что мое здесь нахождение вполне уместно. А вот вы, Иван Владимирович, здесь по какому праву? Контракт Тани уже больше года недействителен, следовательно, покровительство аннулировано. Могу даже неустойку выплатить, -издевательски предложила она.

-Сказать, куда ты можешь засунуть свои деньги? -подался вперед Иван, вбуравливаясь в оппонентку злыми глазами.

-Удиви, -хмыкнула Анна, внимательно оглядывая бывшего клиента и констатируя, что выглядит он достаточно усталым и помятым. Волосы были небрежно взлохмачены, но руки стилистов к этому отношения не имели. Рубашка была явно несвежей, глаза запали, на лице минимум двухдневная щетина -создавалось полное впечатление того, что пределов данной клиники Иван не покидал уже больше суток.

Анна даже испытала нечто, похожее на совесть -как так получилось, что Иван волнуется за Таню гораздо больше, чем это делает она? Особенно учитывая прохладность, с которой рыжеволосая всегда относилась к навязанному покровителю, считая его кем -то, вроде неизбежного зла -и хотелось бы избавиться, да выбора нет.