Мария Воронова - Станция «Звездная»

Ян не дотерпел до стипендии, занял у Зейды трешку и сводил Соню в кафе при гостинице «Ленинград», называемое в народе «Канатником». В этот раз она была без машины, и получилось настоящее свидание, с красным вином и пошлыми поцелуями в парадной. Ян говорил всякие глупости, вроде того, что, когда они вместе, всегда идет снег, Соня смеялась, отвечала такими же ложно многозначительными фразами, и, возвращаясь домой, Ян с удивлением понял, что им каким-то чудом удалось ни разу не заговорить на профессиональные темы.

Теперь, придя на службу, он сразу после планерки и обхода спускался в рентгеновский кабинет, подходил к Соне, сидящей перед негатоскопом, и склонялся, будто бы разглядеть детали снимка, а сам быстро целовал ее и тихонько спрашивал: «Куда пойдем сегодня?»

Он был счастлив прямо сейчас и собирался оставаться таковым, что бы там ни увидела цыганка на его ладони.

Незаметно подкрался Новый год, а вместе с ним и дежурство, но Ян не расстроился. Он и раньше любил встречать этот праздник на работе, среди коллег, несмотря на то, что в двадцать три пятьдесят девять обязательно доставляли сложного и нестабильного пациента, так что дежурной смене приходилось отставлять уже поднятые бокалы и бежать работать.

Дежурство – отличное средство от новогодней хандры, а кроме всего прочего, автоматически решалась проблема с Соней. Они влюблены, значит, должны встречать вместе, но на практике осуществить это было бы непросто. Соня могла пригласить Яна встречать Новый год со своей семьей только в качестве официального жениха, иначе папа Бахтияров на волне царизма вышвырнет безродного холопа из своих апартаментов. Встречать на Звездной тоже не вариант. Вася уходит в отделение терапии, к дежурящей Дине, но это не значит, что хата свободна. Наверняка там окопается пьяный Лившиц в компании лаборанток с кафедры патологической физиологии, а дальше подумать страшно, кто еще забредет на огонек. Ясно одно – Соне среди этих мутных личностей не место, да и вообще Ян стеснялся приводить ее в свое убогое обиталище.

Тридцать первого декабря хорошо работается. После быстрых и коротких застолий люди спешат к семьям, палаты стоят полупустые, потому что всех, кого можно, выписали по домам, а оставшиеся пациенты грустят, но все равно бодрятся и создают праздничную обстановку как могут.

В углу возле сестринского поста подмигивает разноцветными огоньками маленькая елочка, блестит серебристая гирлянда, и невольно охватывает радость и надежда, что все будет хорошо…

Пройдясь по отделению и убедившись, что все тихо, Ян вернулся к себе и обнаружил за столом Князева. Научный руководитель был слегка навеселе и приветствовал Яна крепким объятием.

Пришлось ответить, хотя Ян не очень любил такие физические проявления дружелюбия.

– С наступающим тебя, сынок! – сказал Князев с большим чувством и сел на место дежурного врача.

– А вы что домой не идете, Игорь Михайлович?

– Сейчас пойду. Хотя, с другой стороны, куда торопиться? Пусть жена спокойно салатики нарежет.

Ян нахмурился. Князев не был алкоголиком, но иногда не мог вовремя остановиться, буянил, и тогда единственным способом было как можно скорее напоить его до бесчувствия и уложить на диванчик в кабинете. Дай бог, чтобы сейчас оказался не такой случай.

Не спрашивая, Ян сделал Князеву кофе покрепче и послаще.

– Слышал, у тебя с дочкой Бахтиярова любовь? – вдруг спросил Игорь Михайлович.

Колдунов смутился, проклял проницательность трудового коллектива и ничего не ответил.

– А что? Хорошая девушка, и я заметил, что ты давно к ней неровно дышишь. Ну и закрепиться на кафедре не помешает, потому что начальник тебе не слишком рад, но выдавить профессорского зятя кишка у него все-таки тонка.

– Да я не из-за этого…

– Знаю, знаю, но ведь это тоже хорошо. Так что ты давай, действуй.

– Хорошо, Игорь Михайлович, – кивнул Ян.

– И не благоговей там особо, себе цену тоже знай.

Ян снова кивнул, прикидывая с тоской, что до стадии отключки еще очень далеко, а до этого Князев ему весь мозг проест своими пьяными откровениями.

– Соне-то уже двадцать пять, – вдруг сказал Князев совершенно нормальным голосом, – а принцев крови на горизонте что-то не видно.

– Думаю, мы сами разберемся, – Ян приоткрыл форточку и подал Князеву сигареты.

Тот взял и с удовольствием затянулся.

– Чудак человек, я же ради тебя стараюсь. Бахтияров пыжится, изображает из себя небожителя, ну а ты в самом деле парень незаурядный и далеко пойдешь, если только тебе немножечко помогут.