Арина Теллер - В статусе - Online. Любви не ищут (СИ)

— С пяти лет ходила на балет, потом на верховую езду. Затем посещала курсы рисования и астрономии, — устало отвечаю я, продолжая смотреть в окно.

— И посещать всё это была именно твоя инициатива? — вновь спрашивает он.

— Да, — соврала я, прикусив нижнюю губу. На самом деле мама заставляла меня ходить на эти кружки.

Вскоре, мы, наконец-то, подъехали к моему дому, и я с ужасом увидела, что возле

дома стоит машина родителей. Сердце ушло в пятки, а в горле встал ком. Чёрт возьми, сейчас мне влетит по полной программе! Нервно сглотнув, тянусь к ручке двери и открываю её. Выйдя из машины, снимаю куртку и кладу её на кресло.

— Спасибо, Егор Андреевич, — дрожащим голосом сказала я, мысленно представляя предстоящие разборки и крики.

— На первый раз я прощаю тебя, Староверова… С тобой всё нормально? Ты какая-то бледная, — отвечает Егор Андреевич, выходя из салона автомобиля. Чёрт, нельзя выдавать свой страх. Спокойно. Пора вновь надевать очередную лживую маску спокойствия.

— Да, всё хорошо. Спасибо ещё раз. До свидания, — сказала я и, закрыв дверцу машины, направилась домой.

— До встречи, принцесса, — услышала я и, закатив глаза, обернулась. Но учителя уже и след простыл. Отлично, вот теперь у меня есть причины нервничать. Прошмыгнуть мимо родителей не получится — придётся слушать очередную лекцию. Мысленно сосчитав до десяти, захожу в дом, быстро снимаю верхнюю одежду и как можно тише иду в свою комнату. На несколько секунд мне показалось, что криков и оров можно будет избежать, но как же я ошиблась. Из гостиной мне навстречу вышли разъярённые отец и мать. Я остановилась и виновато опустила голову.

— Ты где шляешься?! Ты на время смотрела?! Почему твой телефон отключён?! — кричала мама, угрожающе размахивая руками, пока шла ко мне.

— Я не дождалась водителя и решила пойти пешком. Но попала под дождь, вот и решила зайти в кафе, — ответила я, чувствуя дрожь в ногах. Разве это нормально, когда ребёнок боится собственных родителей?

— Очень оригинально, ничего умнее не смогла придумать? Опять со своей голодранкой подругой гуляла?! — заорал отец, схватив меня за запястье. Вот тут-то плотину и прорвало. Меня всегда раздражало то, что отец выбирает себе, да и мне, друзей в зависимости от их социального статуса. Как же это низко.

— Не смей называть так Алису! То, что она не из богатой семьи, ничего не значит! Она — моя подруга, и я буду с ней дружить, хотите вы того или нет! — на повышенном тоне сказала я, смотря в глаза родителей. На несколько минут отец замер, а затем его рука взметнулась в воздухе, и он зарядил мне такую мощную пощёчину, что моя голова дернулась в сторону, а я чудом не упала. Вскрикнув, прижимаю руку к щеке и чувствую, как глаза начинают наливаться слезами. За что?

— Неблагодарная дрянь! Пока ты живёшь в моём доме, ты будешь делать то, что я скажу! — вновь закричал он, а мать стояла рядом и просто смотрела на то, как отец орёт на меня.

— Я ненавижу вас! — крикнула я и, развернувшись, побежала в свою комнату. Закрывшись на замок, ложусь на свою кровать и, прижав к груди подушку, отдаюсь во власть эмоциям. Слёзы непрерывным потоком текли из глаз, а грудь сотрясалась из-за слишком частых всхлипов. Щеку жгло, но уже не так сильно. Однако я не могла поверить в то, что он ударил меня! Хочу уехать отсюда и жить свободной жизнью, чтобы больше не было правил и постоянного контроля. Какая же я жалкая и слабая. От осознания этого факта хотелось кричать, но я не могла. Единственное, что я могла испытывать — это жуткое отвращение к самой себе.

Глава 4.

Электронные часы показывали пять утра, я сижу на подоконнике и, укутавшись в тёплый вязаный плед, смотрю на улицы Питера. Первые лучи солнца показывались из-за крыш домов, устало вздохнув, провожу пальцами по стеклу и прислоняюсь к нему лбом. Заснуть мне так и не удалось. Было обидно оттого, что ни отец, ни мать даже не пришли извиниться. Они вообще знают, что такое сострадание? Кажется, нет. Почему-то мне вспомнились слова учителя о том, что я для родителей послушный пёсик. Я и раньше знала это, но наивно отрицала очевидное, что для них я всего лишь воплощение их идей, не больше. Обидно.

Однако меня настораживало то, как моё тело реагирует на малейшую близость с информатиком. Почему рядом с ним мне так спокойно? Может, всё дело во внешности? Чёрт, я не знаю. Я никогда не любила и не испытывала то, что испытывают главные героини любовных романов. Возможно, это просто бушующие гормоны, в подростковом периоде это вполне нормальное явление. Да и не может мне нравиться Егор Андреевич, он учитель и извращенец к тому же. Всё. Точка. Я люблю совершенно другого человека, с которым, к сожалению, никогда не увижусь. Думаю, что Сокол ни за что на свете не станет встречаться со мной. Для него я просто друг по переписке. Устало вздохнув, прислоняюсь лбом к оконному стеклу и прикрываю глаза. Странный контраст тепла и холода помогает расслабляться.