Сара Шпринц - Что, если мы останемся

– Увы, это означает, что вы не сможете изучать архитектуру в Университете Торонто.

Я открыла рот, но сказать ничего не смогла. Несколько секунд только смотрела на него. Нелепо, но какие-то фоновые звуки проникали в мое сознание извне. Оглушительное тиканье часов на стене. Слабый гул вентиляции. И шум в ушах от прилива крови.

– Но… вы не можете просто так вышвырнуть меня, не дав мне шанса исправиться! Я не знала, откуда я могла…

– Мы несколько раз пытались связаться с вами по почте, мисс Гиллз. К сожалению, вы никак не отреагировали на наши неоднократные приглашения на консультацию. То, что вы сегодня здесь, – на грани фантастики. Я полагал, вы уже покинули университет, поэтому и не отвечаете. – Опершись подбородком на согнутую ладонь, он смотрел на меня с непроницаемым выражением лица. – Уведомление об исключении из университета вы получите по почте в ближайшие несколько дней. Могу предложить вам посетить консультацию по дальнейшему обучению, чтобы обговорить возможные для вас варианты. Есть вероятность, что некоторые уже пройденные вами курсы можно зачесть при переходе на другой факультет, в случае если вы об этом подумываете.

Все его слова пролетали мимо ушей. Лишь одно застряло у меня в голове. Уведомление об исключении .

Вышвырнули вон.

Всему конец.

– То есть все? Вы серьезно? Меня исключают?

– Да, именно так.

Шум в ушах достиг мощи настоящего урагана.

Фак, фак, фак!

Я ждала, что вот-вот дрогнет хоть один мускул на его лице. Что он рассмеется и укажет на скрытую камеру. И я вырвусь из этого послеполуденного кошмара. Но нет. Это была горькая реальность, которую я сама и спровоцировала. Так мне и надо!

– У вас остались еще вопросы, мисс Гиллз?

Я оттолкнула стул назад. Его ножки с диким скрежетом проехались по вощеному паркету. Машинально схватив лежавшую на полу сумку, я без слов поднялась.

Держи спину прямо, не теряй самообладания. Господи, не позволь им и это у меня отнять.

– Мне искренне жаль, мисс Гиллз. Но я вас уверяю, там, где закрывается одна дверь, другая…

Мой взгляд был совершенно убийственный. Этого хватило, чтобы Томас умолк. Я сжала челюсти, так и не дав рту открыться. Десяток крепких выражений были готовы сорваться с языка, и мне стоило невероятных усилий, чтобы сдержать их.

– Спасибо, Томас, – сказала я. Смерила его насмешливым взглядом и схватилась за дверную ручку.

И совсем не это я имела в виду. В моей голове разверзся настоящий ад, а посреди всепоглощающего гула полыхали слова, которые я и хотела швырнуть в его физиономию.

Да пошел ты, Томас.

Для студента по обмену британец Джеймс Сейнсбери целовался довольно неплохо. Его акцент сводил меня с ума (к сожалению, в хорошем смысле этого слова), но и через десять лет я бы не призналась ему в этом. Нырнув пальцами в его рыжую шевелюру, я заставила запрокинуть голову и вела языком вдоль шеи, пока он не застонал и не взял меня крепче за талию. Сабвуферы надрывались, запах пота смешался с запахом дезодоранта и духов, в сигаретном дыму блики прожекторов рассыпались веером и плыли перед глазами.

Вот оно! Алкоголь и хороший любовник, который заставит забыть, что ты по горло в дерьме. То, что доктор прописал.

Но не все так плохо. Я жива и здорова.

Ну да, я вылетела из универа, и это, несомненно, скверный поворот в моей жизни. Годы учебы прошли впустую, а плата за обучение непомерно велика для осознания только лишь того, что никакой подушки безопасности нет. Это уже не школьные проблемки, а чертовы реалии жизни.

Ты очень скоро поймешь, что ничего в этой жизни не дается даром. Железный голос и ледяной взгляд отца. Он придет в бешенство, когда узнает. Эмбер Гиллз, никчемная дочь, запятнавшая безупречную репутацию знаменитых архитекторов Ванкувера. Родители точно меня прикончат.

Мне не нужно было поддаваться их уговорам поступать на эту специальность. Поначалу я не хотела себе признаваться, но, если честно, я всегда ненавидела эту архитектуру. Зачем лезть из кожи вон, лишь бы идти по стопам суперизвестных родителей, ведь и так понятно, что я – полное разочарование? Эта дурацкая учеба была для меня сплошным самоистязанием. Я все равно никогда не оправдаю ожиданий моих родителей. Я это уже не раз доказывала. У меня нет таланта, во всяком случае, в этом деле. А в каком есть – пока для меня загадка.

Джеймс крепко сжал в пальцах мои волосы у корней. Так, что сладкая боль пробежала по синапсам, на краткий, но восхитительный миг прерывая ход моих мыслей. Но на следующем вдохе они обрушиваются на меня с новой силой.