Елена Фокс - Рыжий и медведь 2

– И что, даже не погреешь меня? – Ломов наигранно надул губы и захлопал глазами. – Бросишь своего маленького медвежонка?

– Ломов, ты там в озере головой о дерево ударился? – заржал Ваня, возвращаясь на покрывало. – Не вздумай на меня брызгаться, иначе спать будешь в курятнике у Викторины Витальевны.

– Злой ты, Рыжий, и шутки твои не смешные, – вздохнул Миша, усаживаясь рядом. – И все-таки вода сегодня не такая уж и холодная. Может, хоть разочек?

– Не в этой жизни, Миша, – Ваня достал пакетик чипсов из корзинки и, открыв упаковку, захрустел.

В лесу стояла умиротворяющая тишина, слышен был только щебет птиц. Миша взглянул на Белова и тепло улыбнулся. От солнца на лице Вани появилась россыпь веснушек, делая его моложе на несколько лет. А ведь Белову, итак, было всего двадцать шесть. Иногда Миша забывал какая у них разница в возрасте. Может, все дело в этом? Это ведь он уже успел нагуляться и порядком устать от жизни. Ему в Полярнике было хорошо и спокойно, а Ване нужен был адреналин и эмоции. Хоть он больше и не поднимал тему о переезде, но Миша знал наверняка, что он все еще об этом думает.

А что, если Ваня действительно захочет уехать? Что ему тогда делать? Отпустить или ехать за ним? Представить себе жизнь без Рыжего Миша уже и не мог, настолько он к нему притерся. Да и любил ведь, по-настоящему, со всеми его заскоками и причудами. Любил и совсем не хотел никуда отпускать.

Значит, остается только ехать следом. Ведь Белов такой – если в голову себе что вобьет, не успокоится. Быть мудрее и пойти на компромисс? Да, это был бы самый идеальный вариант. Хоть и уезжать из Полярника Мише совсем не хотелось.

Нет, выбор был очевиден. К чему ему эта тишина, покой и умиротворение без Белова?

– Ты чего так смотришь на меня? – спросил Ваня, вытирая испачканные в чипсах пальцы о покрывало.

– А что, посмотреть уже нельзя? Может, полюбоваться тобой хочу.

– Любуйся на здоровье, – Ваня широко улыбнулся, обнажая белоснежные зубы.

Миша нагнулся к нему чуть ближе и поцеловал. Губы Вани были холодными от пива и немного солеными от чипсов. Ломов оперся на руку, пододвигаясь ближе и это было ошибкой. Несколько ледяных капель воды с его волос упали на Ваню. Белов резко вскочил и со всей силы двинул головой Мише в лоб.

– Твою мать, Рыжий! – завопил Миша, потирая ушибленное место. – Меня точно не работа инвалидом сделает, а ты!

– Я предупреждал, но ты меня не послушал, – Ваня закусил губу, стараясь не рассмеяться. – Больно?

– А ты как думаешь, каменная башка? Никакой романтики с тобой не получается. Такой момент испортил.

– Вот придем домой, покажу тебе романтику. – Ваня подергал бровями и пошло облизал губы. – Глубокую.

Это сработало. Про неудачный поцелуй Миша тут же забыл, стоило только представить то, о чем говорил Белов. Да и скребущее чувство в груди тоже немного ослабло. Ваня больше не поднимал разговор о переезде, так может, он зря волнуется? Если Белов всерьез решил уехать из Полярника, давно бы уже сказал. Уж в этом Миша даже не сомневался.

Ваня, прищурив глаза, смотрел наверх. Миша опять нагнулся к нему чуть ближе и поцеловал. В этот раз Ваня не стал отодвигаться, призывно разомкнув губы. Вокруг стояла такая безмятежная тишина, что Миша слышал собственное сердцебиение. Или же это сердце Белова так стучало? Сложно было сказать, да, собственно, какая разница?

Даже от легкого прикосновения к его губам, Миша начал возбуждаться. Он резко перекинул одну ногу через Ваню, нависая над ним, с силой толкаясь в его рот языком. Белов все это время опирался на руки, но под таким Мишиным напором он не удержался, и полностью лег на спину.

– Ломов, что на тебя нашло? – чуть севшим голосом спросил Ваня, облизнув припухшие губы. – Мы ведь в лесу, а вдруг кто увидит?

– Сюда никто не ходит, – усмехнулся Миша, целуя Ваню в шею. – И тебе это прекрасно известно.

Ваня лишь коротко хмыкнул, а потом издал короткий стон, потому что Миша лизнул мочку уха, зацепив ее зубами, слегка прикусил, потянул на себя. Ломов дразнил его и откровенно этим наслаждался. Прошелся языком вдоль пульсирующей на шее венке, лизнул выступающий кадык. У Вани была очень чувствительная шея, и Миша частенько этим пользовался.

– Ломов, не тяни, – хрипло попросил Ваня, прикусывая нижнюю губу. – У меня, итак, недотрах после твоего временного повышения. Хочешь, чтобы я себе все шорты обкончал?

– Не думал, что ты такой скорострел, – хихикнул Миша, продолжая вылизывать его шею.