Каролина Дэй - Ребенок от сводного врага

Когда выхожу из внедорожника, первым делом окидываю взглядом территорию. Она достаточно большая. Красивые дорожки, ведущие к дому, аккуратно подстриженные кустики. Сам дом кажется огромным замком. Однако стоит зайти в дом, и мне сразу же хочется выйти.

Внутри слишком светло, от белого цвета немного слепит глаза, когда я снимаю очки. В нашей квартире тоже светлые комнаты, но моя окрашена в темные тона, чтобы глаза не сильно напрягались.

– Милая, наконец-то ты пришла! – восклицает мама и подходит ко мне. Чмокает в обе щечки, приобнимает, улыбается так, будто мы не виделись несколько дней. Зачем проявлять эту неестественную заботу? Ответ стоит позади маминой стройной фигуры в ярко-красном платье.

Высокий брюнет с едва заметной сединой на висках окидывает меня внимательным взглядом стальных глаз. Внезапно меня пробирает до самых костей: взгляд слишком придирчивый, будто меня обыскивают с металлоискателем. Я уже говорила, что не люблю перемены, особенно, когда так явно дают понять, что не рады тебе.

– Гриша, познакомься, это моя Эльза, – весело тараторит мама. Мне кажется или ее голос дрожит? Мамин голос дрожит? Точно глюки!

– Добро пожаловать, – произносит стальной голос. – Меня зовут Григорий Викторович. Марта рассказала тебе правила проживания в нашем доме. Надеюсь, ты будешь их соблюдать неукоснительно.

– Х-хорошо.

Кажется, я понимаю, почему мама вздрагивает: его тон кажется пугающим. Странное поведение при знакомстве с будущей падчерицей, не находите?

– Пройдем в столовую.

Здесь еще столовая есть? Хотя о чем я спрашиваю? Во дворце, наверное, есть все.

– Данечка к нам не присоединится?

– Он обещал выйти чуть позже.

Впервые за долгое время вижу улыбку на маминых губах и тепло в глазах. В последний год она много работала и редко появлялась дома. Иногда новости о ней я узнавала из интернета. Открытие нового офиса в Москве, разработка программы для филиала в Берлине и Токио. И все это за один год.

Нам мало удается побыть вместе из-за занятости на работе. Знаю, что мама любит меня и желает лучшего, иначе вряд ли она пошла бы на такой ответственный шаг, как свадьба и переезд, не подумав обо мне. Но почему-то я ощущаю дискомфорт, находясь в этом доме.

Может, потому что мама никогда не смотрела на меня с таким теплом, как на этого мужчину?

– Эльза, ты слышишь нас?

– Что?

– Милая, не витай в облаках, – ласково, но с легким нажимом просит мама. – Как прошел день в университете?

– Как обычно, ничего особенного.

Не буду же я рассказывать, что парни из моей группы развесили по всей территории университета мою фотографию без макияжа с припиской: «Это чудище опасно и заразно! Бегите!». Дураки. Я привыкла к всеобщему вниманию.

– Ты уже готовишься к экзаменам? – интересуется Григорий Викторович. От звуков его голоса становится не по себе, а от пристального взгляда, скользящего по лицу, хочется встать и уйти. Но я терплю. Ради мамы.

– В октябре никто не принимает экзамены, – вежливо отвечаю мужчине. Тот никак не реагирует на мои слова и продолжает:

– Ты не сдаешь сессию экстерном?

– В этом нет никакой необходимости.

Кажется, запас моей вежливости скоро закончится, но вряд ли я скажу и слово против. Не умею противостоять или спорить, говорю так, как есть, – правдиво и максимально корректно. Вряд ли эта черта характера передалась мне с диагнозом.

– Даня всегда закрывал предметы раньше и приезжал домой, – довольно произносит Григорий Викторович. – Я думал, у тебя так же.

– Эльза очень хорошо учится. Поступила сама на бюджет, без моих связей сдала первую сессию, но… Милая, подумай о досрочной сдаче в этом семестре, хорошо?

Если бы я была буйным подростком, я бы вскочила со стула, накричала на маму с будущим «папочкой» и высказала свое мнение. Но мне уже девятнадцать. Гормоны поутихли, возражать смысла не вижу. Так будет лучше для меня. Мама никогда не делала ничего мне во вред, а слова Григория Викторовича…

«Мама никогда не делала ничего мне во вред», – повторяю про себя, и вторая «я» тут же перестает сопротивляться.

– Прощу прощения за опоздание, – произносит бархатистый голос справа от меня и заставляет замереть на месте, покрываясь мурашками от волнения.

Вы когда-нибудь ощущали, что у вас замирает сердце в буквальном смысле? Когда оно резко останавливается, а затем заводится с двойной скоростью, словно вы пережили секундную клиническую смерть? Я – нет. Всегда думала, что это бредни из области фантастики.