Юлия Николаева - Спорим, ты влюбишься?

– С языком у меня все в порядке, Яна.

И смотрит так, что я начинаю почему-то думать о пошлом, словно его взгляд говорит: не веришь – можешь проверить. Я натягиваю неестественную улыбку и утыкаюсь в тарелку. Да, кажется, Тихомиров у нас не особенно общительный. Зато Димка начинает болтать, разряжая обстановку. Ленка периодически что-то шепчет на ухо Гордею, тот коротко отвечает, но вроде не против ее заигрываний. Гад такой. Хотя следует признать – гад красивый, так и возвращается взгляд к его лицу, хотя я стараюсь смотреть на него незаметно. В голове витает мысль: и где вся эта красота пряталась в школе? Наверное, за десятком-другим лишних килограммов. Ох, Яна, мелочно мыслишь, уж точно не стоит произносить такое вслух. По крайней мере, если хочешь раскрутить этого парня на пять свиданий и выиграть спор.

Хочу, не хочу – только вот подкатить к нему ненавязчиво не удается, к тому же Алфимова все время тусуется рядом с Тихомировым. Вскоре, как я и предполагала, врубают музыку, кто-то начинает танцевать на свободном пространстве. И когда начинается медленный танец, я решительно иду к Гордею, воспользовавшись тем, что Ленка так вовремя отлучилась.

– Потанцуем? – тяну его за руку, чтобы не дать возможности сбежать. Гордей, на мгновение замешкавшись, следует за мной. Со школы он явно вытянулся, кладу руки ему на плечи и поднимаю голову, чтобы встретиться взглядом, надо же как-то налаживать контакт. В этот же момент его руки ложатся мне на талию, и я почему-то на мгновенье задерживаю дыхание. Отвечать на мой взгляд он не планирует, смотрит куда-то поверх моей головы. Я мучительно соображаю, чем вызвана такая немилость. Неужели тем, что я его дразнила в школе? Кашлянув, произношу:

– Я хотела бы извиниться за то, что в школе вела себя по отношению к тебе… некорректно.

Да уж, подобрала словечко.

Руки Гордея на секунду крепко меня сжимают, но тут же захват ослабевает.

Бросив на меня взгляд, он говорит:

– Твои извинения мне не нужны, – я неловко киваю, а Тихомиров продолжает: – А вот что тебе надо? – смотрю непонимающе, пока он поясняет: – Твое пристальное внимание удивляет.

Хмыкаю, отводя взгляд. Кажется, переборщила. Ладно, идти, так до конца.

– Может, мы встретимся с тобой в другой обстановке? Когда на нас не будут глазеть тридцать бывших одноклассников?

Гордей усмехается, наконец обращая на меня внимательный взгляд. Я бы даже сказала, изучающий. Смотрит на губы, я почему-то нервно сглатываю, но тут же натягиваю улыбку.

– Хорошо, давай, – отвечает вдруг Тихомиров, я даже теряюсь. После того как он меня игнорил весь вечер, такая покладистость даже немного пугает. Может, ему Алфимова что наболтала? Сама Ленка, кстати, появилась еще в начале медляка и была явно недовольна, что я успела Тихомирова увести. Вот так-то, нечего шастать не пойми где.

– Дашь свой номер? – интересуюсь, когда по окончании танца мы отходим в сторону, и сразу достаю телефон. Вовремя, потому что Ленка уже поблизости, вот уж кто ведет себя, как назойливая муха. Надеюсь, Гордей ее пошлет.

Еще через час народ начинает понемногу расходиться, те, кто больше навеселе, отправляются в клуб, я же уезжаю на такси домой, решив, что на сегодня моего внимания Тихомирову и так достаточно.

Мама уже спит, когда я тихонько проскальзываю в квартиру, папа смотрит в кухне футбол, улегшись на диванный уголок за столом.

– Как прошло? – интересуется, когда я захожу выпить воды.

– Нормально, – отвечаю коротко.

– Теперь можно и на Кипр?

Смеюсь. Да уж, кажется, поездка к морю под вопросом из-за этого дурацкого спора. Нет, я всерьез планирую отказаться от отпуска, чтобы что-то там доказать Ленке Алфимовой? Ну хочется ей, пусть на каждом углу вопит, что я проиграла, невелика печаль.

Но оказалось, что все-таки велика, потому что утром я встала с решительной мыслью позвонить сегодня Тихомирову. До вечера, пожалуй, стоит выждать, но точно сегодня – времени у меня не так много, к тому же Ленка наверняка не дремлет. Чтобы скоротать время, я отправляюсь к сестре, где оказываюсь встречена всем орущим выводком. Старшей восемь, потом погодки с ней, две близняшки, младшей четыре. Дурдом на выезде.

Ирка ставит передо мной чашку кофе и обзывает дурой. Ну, конечно, ей-то отпуск не скоро светит, да и отдых с детьми, подозреваю, это совсем не то, что отдых без детей.

– Ты мне скажи, что знаешь о Тихомирове? – решаю не обижаться, тем более что в чем-то она безусловно права.