Кэрри Маккроссен - Марго Мертц все уладит

Сэмми хотел ответить, но я успела первая:

– Нет!

Прозвучало, пожалуй, слишком резко. Эйвери опешил, однако все равно улыбнулся. Он всегда выглядел так, будто сошел с фотографии в Инстаграме.

– Эээ… Уверена? Места хватит! – сказал Эйвери, небрежно махнув рукой в сторону просторного заднего сиденья.

Небо разверзлось, и хлынул библейский потоп. Под таким дождем вымокнешь в считаные секунды.

– Нет! Все отлично!

– Точно, Марго? – спросил Сэмми, глядя на меня как на последнюю дуру. Хотя так оно и есть. Эйвери нравился всем и каждому. Он был неофициальным лидером Рузвельта, дважды избирался королем выпускного бала и по праву носил титул милейшего парня школы [10] Согласно ежегоднику Средней школы Рузвельта. Кроме того, в прошлом году он выиграл приз в номинации «Крутейшие ботинки». Господи, терпеть не могу превосходную степень… . Только меня он пугал до чертиков.

На мой взгляд, вежливость бывает обычная: например, придержать дверь или сказать спасибо. А есть вежливость в исполнении Эйвери – это когда все чересчур. Он из тех типов, которые со всеми умудряются найти общий язык. Эйвери четыре раза приглашал меня вступить в какой-нибудь клуб – сам он состоял в пятнадцати. А еще он смотрит тебе в глаза, когда пожимает руку (ужас!). Как по мне, Эйвери – идеальный кандидат на роль серийного убийцы. (Не верите – посмотрите пару документальных фильмов про Теда Банди [11] Тед Банди – американский серийный убийца, насильник, похититель, каннибал и некрофил, действовавший в 1970-е годы. Предпочитал девочек и молодых женщин. Признался в тридцати шести убийствах, однако точное количество жертв неизвестно. ( Прим. перев. ) и после этого скажите, что я не права.)

– Спасибо, но мы лучше пешком. Дождь не такой уж сильный, – сказала я, и в эту самую минуту небо прострелило зигзагом молнии и донесся мощный раскат грома.

Видимо, сам господь бог решил мне возразить. Эйвери пожал плечами, закрыл окно и уехал.

– Марго, какого черта? – заныл Сэмми, когда мы перешли дорогу, чтобы обойти лужу поперек тротуара.

– Сэмми, ты знаешь, что я думаю про Эйвери Грина, – буркнула я, прибавляя шагу.

– Мы так до нитки вымокнем. А в «Тесле» сухо. Вдобавок, говорят, там заднее сиденье с массажерами.

Я ехидно покосилась на него, мол: «Ты ведь понимаешь, что это не более чем слухи. Жаль, что ты веришь во всякие бредни».

И, кстати, о «Тесле». Очередной пунктик против Эйвери. Он родился в богатой семье. У его отца было несколько автосалонов и пивоварня в центре города; кроме того, он раз в неделю вел передачу на радио под названием «За рулем», которая считалась довольно популярной. Не знаю, ни разу не слышала. Я езжу на автобусе.

Его мать (на мой взгляд, милая женщина) окончила Гарвард и теперь возглавляла сеть платных клиник под названием «Атлас здоровья». Поговаривают, что своим состоянием Грины были обязаны в первую очередь ей. Денег у них водилось немало: по слухам, в доме имелся свой кинозал, отдельный холодильник под газировку и не один, а целых два открытых бассейна (тогда как «Тринити-тауэрс» мог похвастать лишь жалким джакузи, после которого меня обсыпало мелкими пятнами).

– Ты правда его боишься? Или делаешь вид? Ну, как это бывает: ты притворяешься, будто ненавидишь кого-то, а сама по уши в него влюблена? – спросил Сэмми, отчего-то пряча взгляд.

Я остановилась как вкопанная. Что за безумные речи?

– В Эйвери? В Эйвери Грина?

– А что? Келси Чагг говорила, он похож на Майкла Джордана и Гарри Стайлза одновременно.

– Ага, он вспорет тебе кишки, стоит остаться с ним наедине. Ты что, псих, говорить такие вещи? – съязвила я.

– Я слышал, он сменил десяток подружек… Девушкам он нравится, – виновато пробормотал Сэмми, обращаясь к своим ботинкам, и мне стало стыдно, что я назвала его психом. Для него это больной вопрос. Сэмми давно прослыл «чудиком», «шизанутым» и «стукнутым на голову». Все свободное время он проводил в кружке робототехники и собирал самую большую коллекцию манги в школе, но популярности ему это не прибавило. Не стоило обзывать его словом на букву «П».

Я попыталась загладить вину:

– Прости, я…

– На машине мы давно добрались бы до дома, – перебил Сэмми.

Любые конфликты – словесные или физические – никогда не были ему по душе. Поэтому мы пошли дальше.

– Слушай, ты должен сказать мне спасибо, что твоя башка не валяется сейчас у него в багажнике. Он точно собирался нас убить, уж поверь.