Анна Грэм - Одна любовь. Исполнить мечты в восемнадцать лет

Мама задумалась, глядя перед собой, в ее глазах промелькнула тень печали и она сказала:

– Ну, наверное, есть, раз в твоей Библии так написано. Ведь, насколько я понимаю, она отражает жизнь таких же людей, как и мы, возможно, только с другими ценностями. Нас немного по-другому воспитывали, знаешь ли. Но не скажу, что плохо, просто по-другому.

– Ну а ты встречала в жизни такие семьи? – я не хотела отстать, не получив конкретного ответа.

– Как тебе сказать… – она старалась подобрать правильные слова. – Я сталкивалась в своей жизни со счастливыми женщинами, заботливыми мужьями, но никто не знает, что у них за закрытыми дверями, понимаешь? Поэтому мне сложно судить. Скажу так: я знакома с семьями, которые кажутся счастливыми, но не думаю, что они живут по принципам, о которых ты говоришь. Он просто уважают друг друга, ценят, заботятся… Но это тоже немаловажно в семейной жизни.

– И они… не изменяют друг другу? – прервала я ее.

– Откуда мне знать, Кузь? Внешне у них все хорошо, но… Ты должна понять, что это не так страшно, как может показаться. Люди все ошибаются в тех или иных поступках. Это же жизнь. Главное то, как мы справляемся с проступками друг друга, прощаем ли и готовы ли идти дальше? Бесспорно, это очень больно, очень. И неприятно, что тут говорить. В общем, одним словом не объяснишь.. Ты поймешь это со временем.

– Мам, я не хочу это понимать. Не хочу понимать предательство и ложь. И измена, которая в моей, как ты говоришь, Библии называется прелюбодеянием, это не просто проступок. Это страшный грех с разрушительными последствиями. Если бы это не было так губительно для семьи, Господь не разрешил бы по этой единственной причине разводиться. Только по этой, понимаешь? Здесь есть что-то, что очень важно, только не понимаю что.

– А Он разрешил? – на ее губах скользнула горькая улыбка.

– Ну, можно так сказать… допустил, по жестокости человеческих сердец, особенно если сделавший это не раскаивается. Так что ты давно могла бы освободиться от него… ну, от папы.

Мама остановилась, повернувшись ко мне, и сказала прямо, как это было свойственно ее безграничной душе, о чем красноречивее слов говорили глаза:

– Не все так просто, дорогая. Мы с ним прожили жизнь. Я не могу просто взять и выбросить его. И потом, я все еще люблю твоего отца. Испытания бывают у каждого. Он со своими не справился, но для того я и рядом, чтобы помочь и поддержать. Ты никогда не думала, что будет с ним, если мы уйдем? Вдруг он окончательно сопьется и закончит свой путь, как и его отец? Вот что страшно. А остальное… Любовь все может перенести. Разве не так написано в твоей Библии?

– А то он сейчас еще не спился, мам! – не успокаивалась я. – Как ты можешь его жалеть и оправдывать? – возмущение и негодование охватывали меня все больше и больше.

– Но пока мы рядом, у него есть шанс вернуть себя и восстановить свою жизнь… – спокойно и уверенно продолжала она.

– Или окончательно добить наши… Это что, не страшно, мам? Ладно я, ведь я скоро уеду от сюда. Но ты, мам?.. Он же мучает тебя.

– Не стоит быть такой строгой к нему, Лиза. Он ведь все-таки твой отец и дал тебе жизнь!

– А зачем он это сделал, мам? Чтобы потом постоянно упрекать, что родилась я, а не сын? Зачем ты оправдываешь его? Я же вижу твои слезы, чувствую твою боль… А ему все нипочем. Мне всегда хотелось, чтобы у нас была семья, понимаешь, семья! А не то, что есть. Однажды я видела такую… по телевизору… Они катались на каких-то аттракционах, похожих на американские горки. Но не это было важно. Он были все вместе, они смеялись. Им было так весело и хорошо рядом, всем: детям и родителям… Мам, как они смеялись! Казалось, они были такими родными и близкими друг другу. А у нас такого никогда не было, или я этого не помню. Даже когда внешне все было хорошо, я ощущала, что в воздухе витает что-то пугающее, и наше «хорошо» ненадолго.

– Возможно, это был какой-то фильм или еще что-то. В них зачастую все идеально. В жизни намного сложнее, доченька.

– Значит, я хочу нереального… Но знаешь что, мама, когда я думаю об этом, то я вот здесь чувствую, – я приложила руку к груди, – что это правда. Просто чувствую и все. И здесь будто огонь разгорается так, что меня всю словно согревает необъяснимым теплом. Нет, мама, что бы ты ни говорила на этот счет, я верю, такое возможно. Но, скорее всего, я даже уверена в этом, что не в нашем городке. Здесь я такой семьи не видела. Да и кто здесь вообще верит в Бога? Единицы… Моя судьба наверняка придет из другого края земли, откуда-то издалека…