Лидия Будрик - Родной, любимый и чужой

– Чем? – насторожился сразу Наумов.

– Паш, мне надо уехать. И так, чтобы никто про то не знал.

– Да ну?! – удивился Павел. – И куда, ваша светлость, собрался умотать?

– Тут недалеко, двести километров.

– К зазнобе, что ли? – усмехнулся он.

А сам рассматривал друга и пытался понять, что у него произошло в жизни такого знаменательного, что он сбежал от своей неусыпной, бдительной, верной и надежной охраны.

– Не угадал! – укорил его Евгений. – Душа позвала на природу. Хочу съездить и отдохнуть от всего. Просто взять и выспаться, где-нибудь на сеновале. Порыбачить, поесть ухи, что сам приготовлю.

– Я это уже где-то слышал, – качал головой Наумов. – Точно-точно, сейчас богатые с жиру бесятся и таким образом ездят отдыхать. И тебя туда же понесло?

– Ну, типа того.

– А где твоя охрана? Проморгала босса?! – ерничал Павел.

– Я вернусь и поувольняю их! – улыбался Евгений Семенович и был рад, что смог оторваться от своих крепких парней.

– И что тебе от меня надо?

– Машину.

– О как! Своих джипов ему уже не хватает! Мои развалюшки ему подавай! – вновь съязвил мужчина.

– Нет, развалюшка не пойдет. Лучше жигуленок какой-нибудь. Или УАЗик, на худой конец.

– «Жигули»?! – еще больше изумился Наумов.

– Да, чтобы никто в округе не заподозрил, что к ним в деревню пожаловал крутой бизнесмен.

– Женя, ты меня пугаешь! – смотрел на него с подозрением друг.

– Я тебя потом отблагодарю. Хочешь, свой джип дам покататься? А если с жигулями что-то случится, я тебе новые куплю. И вознаграждение получишь. За помощь. Чем только пожелаешь!

– А если они меня вычислят и станут пытать?

– А ты стой насмерть! Как Марат Казей. А друга не выдавай.

– А звонить тебе можно?

– Нужно! Но не чаще, чем два раза в неделю, – высказал свои пожелания Баринов.

– И на сколько дней ты уезжаешь? – пытал его Павел, желая вникнуть во всю ситуацию сразу.

– Как пойдет. Может, на неделю, может, на две. Все будет зависеть от обстоятельств.

– Ладно, – согласился Наумов, намереваясь ему помочь, – бери жигуленка. Только не гони! Я на днях перебрал его, а там кто знает.

– Если мои гаврики к тебе припрутся, помни, ты меня не видел!

– Не кипишуй, совру что-нибудь.

Они прошли в соседний бокс, там стояло несколько автомобилей, а среди них и синий жигуленок.

– Принимай, – указал Паша на машину. – Почти как новая.

– Вот знал, что ты выручишь и не подведешь! – расплылся в довольной улыбке Евгений. – Звонить не стал, потому что тогда сразу будет погоня. Думаю, дай поеду и уже здесь все обговорю.

А сам принял от него ключи и шагнул к машине.

Наумов проводил его к авто и дал напутственное слово:

– Если что, звони. Приеду и посмотрю ее. Двести километров не так уж и далеко. Заодно и на рыбалку с тобой схожу. Тоже так иногда хочется! – сознался он. – А все не выберусь никак.

– Хочешь разузнать, куда я собрался? – повернулся к нему Женя. – Не скажу!

– Да, больно надо! – протянул мужчина с усмешкой. – Тебя уже сегодня вечером твои гаврики найдут!

– Вот мы и посмотрим, как они умеют работать! – интриговал его Баринов. – А главное – за что я им деньги плачу? А то обленились совсем.

А сам проворно забрался в салон автомобиля, мгновенно завел двигатель и захлопнул за собой дверь. Уже через открытое окошко он протянул руку и весело попрощался:

– Ладно, если мне там очень понравится, то я напишу тебе. Приезжай, порыбачим, винца попьем. Только чтобы никто не знал.

– Заметано!

Они обменялись крепкими рукопожатиями. А Павел громко пожелал:

– Счастливо доехать!

– Бывай, – ответил ему Женя.

Наумов махнул ему рукой, следом вздохнул тяжко, провожая взглядом синие «Жигули», и уже вслух проговорил:

– Ну-ну, дадут они тебе пару недель отдохнуть. Завтра уже вычислят.

Евгений Семенович давил на педаль газа, а сам радовался своей долгожданной свободе. Он сразу же заехал в магазин, прикупил себе одежду поскромнее, проворно переоделся в нее и, разглядывая себя в зеркало, весело усмехнулся:

– Пару дней не побриться, и деревенский дед Мазай.

На деда он, конечно, не тянул, ему недавно исполнилось тридцать восемь. Высокий, крепкого телосложения, волосы темно-русые, с проседью на висках. В свои – около сорока, он имел крупную строительную фирму и был, на данный момент, генеральным директором этой большой компании. Уверенный в себе, смелый и отчаянный, он рано женился – еще в институте на первом курсе. Потому что его девушка забеременела, и он, как настоящий мужик, предложил ей руку и сердце. Ему тогда только стукнуло восемнадцать. А потом он ушел в армию. Но супруга не стала ждать его два года и ушла к другому. Он вернулся и понял, что больше никогда не женится, потому что такое предательство надо было пережить и переварить. Сынишке, на тот момент, пошел второй годик. Он начал с ним видеться и забирать его к себе на выходные. А сам заочно закончил институт, устроился на работу и стал расти по карьерной лестнице. Потом решил заняться своим бизнесом, благо было желание, и появилась такая возможность. Недавно Максиму исполнилось двадцать, и они были настоящими друзьями. Но сегодня он поступил с ним ни как друг. Он даже не сказал ему, куда собрался уехать и когда вернется. Евгений понимал, сын обидится и будет долго на него дуться, потому что последнее время отдыхать они ездили только вдвоем. Но он обязательно ему позвонит – чуть позже, все объяснит, надеясь, что тот поймет уставшего отца.