Алиса Ковалевская - Спонсор

Ренату Каримовичу нравится… Вздохнув, я кивнула и, получив адрес, вышла из кабинета. Человек, который платит такие деньги за одно выступление, в праве решать, что будет надето на балерине и как она должна выглядеть. В этом нет ничего ужасного…

– Пашка, мы скоро увидимся, обещаю, что в воскресенье приеду, – послав жениху несколько поцелуйчиков в трубку, проговорила я. Пашка остался в родном посёлке, и мы так редко виделись… – Да… Меня пригласили выступить у одного очень влиятельного человека, он большой поклонник балета и… Паш, ну чего ты опасаешься? Я не могла не согласиться… Нам же с тобой на свадьбу и отложу…

Такси остановилось, и я поспешила попрощаться с парнем.

– Все, Паш, пока! – снова поцеловала трубку. – В воскресенье погуляем!

Сжав в руках чехол с костюмом, я выбралась из салона такси и потрясено уставилась на представший передо мной во всей красе величественный особняк с массивными белыми колоннами. Будто в прошлое попала. Да, только в подобном доме и может жить человек, готовый выложить такие деньги за один танец. Прихоть… Взглядом я проследила за тем, как дождавшееся, когда откроются тяжёлые кованные ворота, такси покидает пределы территории, и начала подниматься по широкой мраморной лестнице. У двери меня уже ждал мужчина, судя по всему дворецкий, в чёрном костюме, высокий, худощавый. Подойдя ближе, я несмело улыбнулась, на что тот ответил мне скупым:

– Добрый день. Хозяин ждёт Вас.

Хозяин. Ждет меня… Крепче сжав перекинутый через руку чехол, я вошла в дом и только теперь поняла, что для банкета вокруг как-то слишком тихо.

– Позвольте, – дворецкий сделал попытку забрать у меня верхнюю одежду, но я, почувствовав подвох, напряженно всмотрелась вглубь холла.

– Разве банкет не здесь? – спросила я, осмотревшись.

– Хозяин ждет Вас в кабинете, – безэмоционально повторил он, указывая в сторону коридора справа от большой лестницы, делящей холл на две части.

Я молча кивнула и направилась в указанную сторону. Осторожно, с неугасающей внутренней тревогой, прошла лестницу и оказалась в коридоре, выполненном в бежевых тонах. Мрамор, вдоль стен – несколько изящных скульптур… Отвлёкшись на обстановку, я не сразу поняла, что с каждым шагом всё явственнее слышу музыку. Лебединое озеро. Партия Одетты. Музыка лилась, маня меня, завлекая в свои сети. Я выдохнула. Интуиция настойчиво подсказывала, что мне стоит уйти. Прямо сейчас развернуться и уйти, но я, сделав усилие, все-таки пошла по коридору на звук.

Ренат Каримович – влиятельный и очень богатый человек. И ещё он помогает театру. Если я подведу Ольгу Константиновну… Нет, раз пообещала станцевать, значит, станцую. Должно быть, я просто что-то неверно поняла…

Ренат

О приезде девчонки мне уже доложили, и я буквально сгорал от нетерпения коснуться её милого личика, поближе осмотреть точеную фигурку. Признаться честно, захотел её с той самой минуты, как увидел на сцене. Необъяснимо выделяющаяся из общей массы, она приковала мой взгляд: эта нежность, хрупкость, светлые волосы, забранные в пучок, бесконечно длинные ноги… Само совершенство. А уж когда Ольга предложила поприветствовать балерин, отказаться от возможности поближе разглядеть её я просто не смог. Большие испуганные глаза чистейшего небесного оттенка, чёрные ресницы, пухлые губки, так и манящие впиться в них сметающим любую возможность сопротивления поцелуем. Давно я так не хотел женщину! Привыкший контролировать всё происходящее вокруг, в том числе и собственные чувства, я будто с цепи сорвался. Раздражённый и заведённый, зашёл к Нелли в гримерку, и та едва ли не с порога принялась с усердием вылизывать мой член. Очевидно, старалась отработать подаренное к старту сезона ожерелье. Я же смотрел на неё и видел девчонку с глазами цвета неба… Хочу её. Хочу. А потому она будет принадлежать мне.

Дверь отворилась, и девчонка несмело вошла в кабинет. Я мигом вынырнул из воспоминаний и пристально посмотрел на неё. Глаза… Какие же у неё глаза! Взгляд испуганный, словно у лани. Оглядел её внимательнее, отмечая каждую деталь, каждую мелочь. Прекрасная… Взгляд мой с её лица медленно опустился к рукам, к стискивающим чехол пальцам, дальше к ногам: рваные джинсы, потрёпанные кеды… Но самым отвратительным была её куртка: дешёвая, безвкусного грязно-коричневого цвета, с чем-то весьма отдалённо напоминающим вышивку на рукавах. Этакий драгоценный камень в чугунной оправе. Снова вгляделся в лицо. И ты, детка, ещё не воспользовалась своей привлекательностью?