Полли Ива - Листопад

В наушниках по третьему кругу звучал второй куплет:

– Пятый ни ты, ни я, – повторил парень вслед за солистом. Сейчас, вдалеке ото всех, всё казалось простым и ясным. Маме нужно помочь справиться с давним разводом, Алине – объяснить, что им пора расстаться. Отношения, которым уже почти полтора года, никуда не вели. И сейчас он осознал это с пугающей отчётливостью. Ему больше не хотелось встречать её по утрам у подъезда с букетом облетевших от ветра ромашек. Не хотелось смеяться над тем, как она морщит брови и грызёт карандаш во время контрольных. Отдавать половину своей шаурмы и доедать за ней мороженое ему тоже больше не хотелось.

– Чёрт, – он резко остановился, услышав гудок автомобиля за спиной. Сам того не заметив, Пашка дошёл до универа. Он нервно дёрнул кончиком носа и поднял взгляд. На крыльце стояла Алина. Разговора было не избежать, – чёрт, – повторил он.

Раздался пронзительный звонок на четвёртую пару, последнюю на сегодня у его группы. Пашка смотрел, как точёная фигурка скрывается за тяжёлыми деревянными дверями корпуса.

– Павло, ты как, идёшь? – хриплым прокуренным голосом обратился к нему одногруппник, неспешно давя каблуком окурок.

– Нет, не сегодня.

Пашка развернулся и нырнул в боковой проход между воротами вуза и каким-то нелепым домом. В ушах настойчиво продолжала крутиться песня:

Он сорвал наушники и засунул их во внутренний карман. На сегодня песен было достаточно.

– Я не знаю, что мне делать, – Алина судорожно дышала, стараясь сдержать слёзы. Она позвонила подруге, как только закончились пары. И вот теперь Лиса сидела рядом, внимательно заглядывая в Алины глаза.

– Ты ему сказала?

– Хотела, но он не пришёл на пары, не по телефону же такое говорить? – Алина шумно высморкалась в платок, заляпанный тушью. Увидь её сейчас кто-нибудь из группы – не поверил бы своим глазам. Некоторые и вовсе не признавали за Алиной право на чувства, да и она не старалась никого переубедить… Сейчас ей тем более было совсем не до мыслей о том, что подумают другие.

– Главное, не нервничай сейчас и не надумывай. Всё образуется, – повторила Лиса, прижимая Алинино лицо со следами слёз к груди, – не переживай.

– Носи его, не снимая, и я найду тебя.

Он наклонился и в еле заметном поцелуе прижался к её губам. Она неловко дёрнулась и покраснела. Общага медленно просыпалась. Кто-то, спотыкаясь о бутылки, искал туалет, шаря руками по обшарпанным зелёным стенам. Кто-то ушёл в комнату, даже не думая разбудить приятеля. А он взял её за руку и вывел на улицу.

В предрассветном сумраке тускло горели маленькие звёзды. Она зябко поёжилась, и он накинул ей на плечи старую отцовскую кожанку. Девушка посмотрела на него своими большими лучистыми глазами и попросила:

– Найди меня.

Город засыпал. Света снова сидела у горящего экрана монитора, невидяще уставившись вдаль. Вся домашка уже была сделана, посуда помыта, и очередная ванильная мелодрама посмотрена. Ей нравилось смотреть русские фильмы под настроение, и пусть они всегда начинались и заканчивались одинаково, была в них какая-то надежда. Каждый из раза в раз находил счастье, выбирался со дна и менял жизнь к лучшему. Типичная сказка о Золушке. Но иногда очень хочется верить в сказки.

Она – верила. Ещё с утра внимательно пролистала затёртый до дыр сонник, который хранила под подушкой. Маленькая старенькая книжечка пропахла лавандой. Мама всегда капала немного лавандового масла на кусочки ткани и раскидывала их по комнате: в шкаф с одеждой, на полку с постельным, на подоконник. Мама верила, что запах лаванды успокаивает. Сонник тоже подарила она. Но даже в нём не было ничего про незнакомого парня, надевающего свой кулон на твою шею.

Света улыбнулась. Стоило вспомнить неясные обрывки сна, теряющегося в ворохе прочих воспоминаний, как еле заметно участился пульс, а внизу живота разлилась сладкая тяжесть. Всего одни взгляд глаза в глаза, всего одно прикосновение… А кажется, будто знакомы всю жизнь.

– А ведь я даже имени его не знаю, – тихо произнесла Света и тут же прикрыла рот холодной ладошкой, мысленно ругая себя за эти слова, – какое имя, если он всего лишь мой сон? – она спустила ноги на пол и решительно встала.