Тала Тоцка - Он тебя не любит (?)

– Кто сидел в моем кресле и сдвинул его с места?

Умолк и прислушался, в установившейся тишине ясно слышалось громкое сопение.

– Кто пил из моей чашки и разбил ее?

– Это не я, – показалась из-под стола светлая детская головка с двумя торчащими хвостиками. – Я не била твою чашку, медвед!

Перед Арсеном предстало совершенно мелкое создание с раскрасневшимися щечками и блестящими серыми глазищами.

– Медведь, – машинально поправил он девочку, но та мотнула головой, отчего хвосты замотылялись из стороны в сторону.

– Не-а. Он медвед, а я Маша. А ты кто?

Арсена не слишком умиляли дети. Он рассматривал их как промежуточный этап между сексом и взрослой особью, поэтому понятия не имел как вести себя с девочкой. Но та сама подошла к нему ближе.

– Ты кто? – повторила она, наклонив голову набок.

– Я? – задумался Арсен и пожал плечами. – Тигр.

Девочка очень жалобно взглянула на Арсена и грустно вздохнула.

– Машунька, это Арсен Павлович, ему нужно говорить «вы», – Борис сел на стул и поправил девочке перекосившуюся кофточку. Его движения были привычными, будто он с утра до вечера поправлял одежду маленьким девочкам.

– Не обязательно, говори «ты», – милостиво позволил Ямпольский.

– А как тебя еще можно называть? – вдруг спросила Маша, смешно сведя брови домиком.

– Что значит, как? – не понял Арсен.

– Ну можно, – девочка оглянулась на Навроцкого, а потом снова уставилась на Арсена с жалобным видом и даже ладошки сложила просительно, лодочками, – можно ты тоже будешь медвед, как он? Умоляю!

– Ну хорошо, – Арсен даже растерялся, его уже давно никто не умолял, – раз ты так хочешь, пусть.

– Я пойду скажу маме! У меня уже два медведа есть!

Девочка подпрыгнула, захлопала в ладоши и понеслась прочь из кабинета.

– Боря, это твой внебрачный ребенок? – придя в себя, спросил Арсен. – София знает?

– С ума сошел? – буркнул Борис. – Это Машка, Эвочкина дочка, мы с Софией у нее что-то типа крестных родителей.

– Эвина дочка? – Арсен смотрел на дверь, жалея, что не рассмотрел ребенка внимательнее.

А ведь и правда они похожи. Только глаза у Эвы были темными как расплавленный шоколад, а у ее дочки серыми, почти голубыми.

– Чудо-дите, – улыбнулся Борис, – мы ее обожаем. Знаешь, почему ты медведь?

– Почему?

– Машка не выговаривает «р» и страшно стесняется, поэтому старается использовать слова без «р». Ни тигр, ни Арсен ей не подошли. И «медведь» она никак не научится правильно говорить, язычок заплетается. София с Женькой все ее, бедняжку, тренируют.

– Медвед, а не медведь, – поправил Арсен, и вдруг тоже улыбнулся, хоть и одними кончиками губ.

Арсен открыл бутылку, плеснул в бокал виски и отпил, задумчиво глядя на простирающийся перед ним ночной город. Сияли огни, затмевая одинокие звезды, уже давно зажегшиеся на небосклоне.

В городе звезды светят тускло, поэтому город Ямпольский не любил. Его апартаменты находились на самом верхнем этаже принадлежащего ему же отеля. Арсен останавливался здесь, когда задерживался в столице и неудобно было ехать в особняк.

Город тоже принадлежал Ямпольскому, хоть об этом и не подозревал. Бизнес, легальный и нелегальный, работал четко и отлаженно. Легальный затрагивал многие сферы – и энергетическую, и финансовую, и горнодобывающую, и металлургическую. Его предприятия давали стране рабочие места, работали «в белую» и платили все налоги. Социальная программа там была такая, что к ним очереди стояли. И Ямпольский останавливаться не собирался.

В связи с этим его очень интересовали земельные вопросы. Они его всегда интересовали, весьма некстати отошел от дел Роман Демидов. Этот щенок, его сын, не нравился Арсену, но выбирать, с кем работать, не приходилось.

Арсен верил, что придет день, и младший Демидов уступит, так было всегда, все уступали его напору. А вот в нелегальном бизнесе Ямпольский давно и заслуженно был признан оружейным королем.

– Тебе дай волю, ты атомную бомбу на запчасти разберешь и за бугор перепродашь, – ворчал Маркелов, его деловой партнер. Они были в равных долях, право голоса у обоих были равны, и Арсен на такие слова только усмехался.

Бомбу не бомбу, а почву для поставок обогащенного урана в страны Ближнего Востока Ямпольский готовил. Но Маркелов однажды решил, что этого мало, и смотреть, как мимо них протекают миллиарды, которые приносит наркоторговля, больше не хотел.

Арсен был против. При всем своем цинизме он считал, что наркобизнес удел людей ущербных, мелких и ни на что более неспособных.