Helena Zakh - Во власти судьбы

«Что за наваждение? Что за сопливые мысли. Что за хрень, мать его, вообще со мной происходит, после встречи с ней?»

Прервал блаженный миг моего наслаждения стук в больничном коридоре, куда дверь почему-то оказалась открыта.

Кто-то любит подглядывать…

Кончив медсестре прямо в ротик, я поблагодарил, оставаясь максимально вежливым, и попросил покинуть мою палату так же вежливо.

Врач рекомендовал снизить сексуальную активность первые дни после сотрясения, поэтому урона от этого незначительного оргазма я не получил. Я просто позволил ей сделать это не имея глобального возбуждения.

– Даже с перевязанными конечностями развлекаешься.

– Какого хрена ты здесь забыла?

Я сам не понял от чего я так взбесился.

– Не твоё собачье дело, Кобель.

– Подглядывала, чтобы научиться делать это правильно? Урок как улучшить навыки по работе ртом?

– Совсем из ума выжил?

– Допустим. Но, вопрос, что ты забыла возле моей палаты, остался актуальным.

– Пришла посмотреть на твой труп, а тут такое разочарование. Ты жив и почти здоров, в отличие от Максвелла.

– Операция окончена?

– Да, его перевели в реанимацию.

– Спасибо.

– За что?

– За информацию.

– Прибереги свои любезности для медсестричек.

– Ведёшь себя как ревнивая сука, можно сказать, даже как остервеневшая жена.

– Окстись, ты кажется сильно приложился головой.

– Слишком слабая, чтобы признать очевидное.

– Мне нет до тебя никакого дела! Запомни это раз и навсегда!

– Тогда я повторю свой вопрос: что ты здесь, на хрен, забыла?

– Ой, не жди, что я буду перед тобой оправдываться, Мачо.

– Ты можешь просто убраться с моих глаз, подальше?

– Легко. Я как раз ухожу.

Констанс послала мне очередной поцелуй со средним пальцем. Это её кредо прям какое-то.

– Чокнутая.

– Озабоченный, похотливый, Кобель.

«Что делать если ты ненавидишь человека за то, что тебя тянет к нему?»

Шесть лет назад

Здесь так легко… так мирно и спокойно…

Хочу остаться тут навечно. Где бы я сейчас не был мне определённо по душе это место. Не чувствую больше страха и боли. Никакого чувства вины. Да простят меня мои близкие – я остаюсь.

«Но, где я? Почему я здесь?» – шепчет предательский голос в моей голове.

Здесь становится слишком светло и ярко. Этот свет слепит мои глаза. Но по-прежнему ощущаю лёгкость, пока в миг всё не меняется и я не начинаю падать куда-то в пропасть.

«Нет! Нет! Пожалуйста, кто-нибудь остановите это!

Слишком быстро! Слишком быстро!»

За секунду до падения я попадаю в полный мрак. Меня окружает кромешная тьма.

«Всё кончено. Теперь, точно всё кончено!»

Год назад или около того…

Нахождения в больнице вернуло меня в прошлое. На шесть лет назад. Я встряхнул головой отказываясь возвращаться в тот день, когда моя жизнь перестала принадлежать мне. Намереваясь слезть с больничной койки пытался обойтись одной здоровой рукой и ногой. Я планировал добраться до инвалидного кресла, чтобы самостоятельно сходить в туалет. Меня унижает это судно. Я вполне могу справиться со своими потребностями самостоятельно. После изнурительного проделанного труда, чтобы облегчится, я направился на инвалидном кресле в палату напарника. Максвелл находится в критическом состояние, у него есть двадцать четыре часа, чтобы прийти в сознание и сегодня они истекают. Сейчас Оливер приехал с приемным отцом Максвелла, который прилетел из Кливленда в Оушенсайд. Мак никогда ни рассказывал, что у него нет семьи.

Добравшись до палаты друга я немного вспотел, голова не переставала болеть после сотрясения, но я отказывался признавать этот факт и от обезболивающих, в том числе.

Сейчас

Опять не услышала будильник. Вставать в определённое время, особенно, если это с утра пораньше, вообще не моё.

Вчера не заметила как заснула, мысленно погрузившись в терзающие воспоминания из прошлого.

На телефоне высветилось новое входящее сообщение от Рокси:

«Интервью на радио через сорок минут. Жду тебя в холле отеля, через десять минут.»

Десять минут. Это не реально. Я даже душ за это время не успею принять. Выбравшись из-под тёплого одеяла, подошла к зеркалу оценить свой внешний вид. Взъерошив волосы руками, взмолилась своему стилисту и её безукоризненной власти над моими непокорными волосами и мысленно «поблагодарила» мать природу с родителями за кудрявое наследие. Я была похожа на взорвавшуюся петарду с всклокоченными, торчащими в разные стороны волосами.