Александра Барвицкая - Первое Солнце Шестой Воды. Книга Вторая. Живот. Метафизическая художественная серия «Женьшеневая Женщина»

Да! Это был отличный столик! Замечательный! Лучшего места для её миссии здесь не нашлось бы! Тот, кто заказал для неё этот столик, всё понимал, всё чувствовал, и он позаботился…

– Что поставить? – спросил бармен, нетерпеливо потирая кнопки музыкальной аппаратуры.

«Синий Троллейбус» жаждал музыки. Музыка жаждала любви. А любовь жаждала встречи.

– Высоцкого, – не раздумывая, ответила Женоль. – Тот, кого я жду, любит высоту и песни Высоцкого.

Бармен нажал на кнопку, и «Синий Троллейбус» наполнился звуками гитары.

Колонки громко запели мужским голосом с хрипотцой:

«Когда вода всемирного потопа…»

Когда подали меню, Женоль не знала, что делать. В её кошельке не было ничего, кроме маленького картонно-пластикового талончика, гарантирующего единственную возможность обратного проезда до дома. Но…

Ей нужно было целых восемь минут здесь! Только восемь минут в этом месте! Продержаться, не вызывая подозрений! Восемь таких долгих и так стремительно ускользающих минут!..

Впрочем, уже семь…

Колонки пели:

«И чудаки – ещё такие есть,

вдыхают полной грудью эту смесь…»

И под эти слова Женоль, не открывая меню, произнесла первое, что пришло в голову:

– Сиреневый сок.

– Сиреневый сок? – прищурилась дежурная, внимательно рассматривая меню.

В меню не было не только сиреневого сока, но и вообще ничего сиреневого. Разве что черничный пудинг, в рецепте которого присутствовало столь мизерное количество черники, что цвет его был скорее розовато-сиреневым, чем нежно фиолетовым. Однако, розоватый пудинг, даже разместившийся в широком бокале креманки, – это вовсе не сиреневый сок.

– Вы уверены, что хотите именно сиреневый сок? – переспросила девица, нервно перебирая пожелтевшие, искусственно застаренные страницы книги с перечнем предлагаемых в «Синем Троллейбусе» блюд и напитков. – Возможно, что-то другое? Мы готовим великолепные коктейли: и алкогольные, и безалкогольные, и, если хотите, даже молочные…

«Зачем? – думала Женоль. – Зачем она подошла так быстро? Ведь мне нужно только шесть минут здесь…»

Однако, девица не умела читать мысли и продолжала листать меню, предлагая варианты.

Колонки надрывались:

«Но вспять безумцев не поворотить…

Они уже согласны заплатить…»

– Сиреневый сок, – вслух повторила заказ Женоль, а мысленно отсчитала: «Пять».

– Вы сказали – сиреневый сок? – высунулся из-за стойки бармен. – Кажется, у меня есть!

Белозубо сияя неожиданно взорвавшейся радостью, он тут же юркнул за ширму, прикрывающую отсек мини-склада.

«Четыре… Три… Две…» – отсчитывала минуты Женоль.

Эту баночку принесли год назад. Она оказалась в очередной партии заказанного товара, рассортированного по картонным ящикам. Единственная чудная баночка среди десятков обычных примелькавшихся напитков. Такого наименования не было в списке. Видимо оптовик, формируя поставку для баров, что-то напутал, и товар из чужого заказа попал в коробку, отправленную в «Синий Троллейбус».

Странная жестяная баночка 0,33 была раскрашена распахнутым пятилистником сиреневого цвета и крупной витиеватой надписью: «Сиреневый сок. 100%. Натуральный. Без консервантов.»

В том «Синем Троллейбусе» его никогда не стали бы включать в меню. Кому нужен сиреневый сок?

Бармен, принимавший товар, хотел отправить лишнюю и чужую баночку обратно, но отчего-то не сделал этого сразу, а поставил на полку в сторонке.

Полка быстро заполнялась папками с листами заказов, распечатками меню, отчётными ведомостями… Баночка скрылась за ворохом бумаг, и вскоре о ней благополучно забыли.

До сегодняшнего дня.

А сегодня парнишка бармен юркнул в подсобку, и вернулся с маленькой жестяной посудиной, которую нёс столь бережно, будто боялся примять нарисованный на банке сиреневый пятилистник.

Вскоре содержимое баночки уже принял тонкий высокий бокал, который совершил несколько пируэтов в жонглёрских руках парня и приземлился на столике перед той, что сделала этот странный заказ.

«Одна» – закончила отсчёт Женоль.

Колонки пели:

«Свежий ветер избранных пьянил…»

Женоль прикоснулась пальцами к бокалу… и… сделала глоток…

«Ноль.»

Синий Троллейбус оторвал колеса от мокрой после дождя мостовой, вздохнул полной грудью, и в небе над Москвой зазвучало:

«Я дышу – и, значит, я люблю!