Изольда Рыбкина - Притворись моей дочкой

– Я сейчас позвоню воспитательнице и скажу, что Диану приведет мой родственник. Думаю, это будет наименьшим злом и вскоре все забудут, что такое вообще было…

Она рассуждает вслух, словно совсем забыв о моем присутствии. Это первая женщина в моей жизни, которая стесняется меня и хочет забыть о моем существовании.

– А меня спросить ты не хочешь? Я может совсем не готов идти на знакомство с пожилыми тетями, которым должен буду еще и в чем-то отчитываться.

– Откуда ты взял «пожилых тёть»? – недовольно хмыкает Ника, игнорируя первую часть моего вопроса. – У Дианы воспитательница моложе меня!

– Да? – я пытаюсь заглянуть за кованые прутья забора, чтобы рассмотреть, какие там красотки прячутся за стайками снующей во все стороны детворы. – Ладно, придётся отвести тебя, Дианка, раз мама твоя на ногах не стоит.

Подмигиваю девчушке и выхожу из машины. Открываю заднюю дверь и помогаю выйти маленькой леди. Диана берет меня за руку, и мы идем по аллейке к воротам. Моя заинтересованность молоденькой воспитательницей вдруг отошла на второй план. Сейчас, держа маленькую ручку, я вдруг понял очень важную вещь – я был плохим отцом. Нет, даже не так. Я НЕ БЫЛ ОТЦОМ для своей Ники. Я не водил её вот так за руку, не чувствовал ответственности за своего ребенка, не знал, да и до сих пор не знаю, её потребностей, переживаний, не знаю, о чём мечтает моя дочь…

И именно в этот момент мне вдруг всего этого резко захотелось. Неужели маленькая принцесса смогла разбудить во мне отцовский инстинкт? А бывает такой вообще? Что-то явно со мной не так… Может, старею?..

Николь

Глеб ведёт Дианку к садику, а я смотрю им вслед и подвисаю над этой картинкой. Моя дочь лишена отцовской любви и заботы. Мой бывший муж даже не пытается общаться с ней.

Мы расстались с Димой спустя полтора года после нашей свадьбы. Диане тогда еще и года не было. На тот момент я была абсолютно уверена в том, что во всём виновата его мать, которая изначально была против того, чтобы её «сЫночка» связывался с «детдомовкой». Спустя годы я поняла, что обвинять посторонних людей в том, что касается только нас двоих – это перекладывание вины и ответственности. Если я вышла замуж за незрелого, слабого и бесхарактерного индивида, то тут виновата только я. Если он женился наперекор родительнице, но не смог защитить свой выбор и сдался при первых трудностях, то отвечать за это тоже только ему.

Бывшая свекровь, правда, свою роль сыграла. По её «милости» я осталась с Дианкой без крыши над головой…

Мои мысли прерываются возвращением Глеба.

– Классная у тебя дочка, – говорит он улыбаясь. – Кстати, мы договорились, что сегодня я её забираю, – добавил странным серьезным тоном.

– Какие-то проблемы у неё в саду? – включается моя подозрительность. Что касается дочери, я всегда подвергаю строгому контролю.

– Нет, всё нормально, – отмахивается Глеб, но я чувствую, что это неспроста. Даже открываю рот, чтобы продолжить «допрос», но мужчина быстро меняет тему. – Я отвезу тебя в больницу, и поеду в ресторан. Как только закончится осмотр, позвони, я заберу тебя.

– Глеб Викторович, я думаю, не стоит вам…

– Что мне стоит или не стоит, буду решать исключительно я сам.

Вот и поговорили.

Припарковавшись у здания больницы, Глеб помог мне доковылять до входа. Не знаю, каковы были его дальнейшие планы: возможно, он думал, что прям с порога ко мне подбегут санитары, низко поклонятся Глебу, что доставил меня в целости в их заведение, и помашут ручкой, сказав, что забота о пациенте – их работа. Но только при входе никто не только нас не встречал, кроме вредной тётки, начавшей нас облаивать еще до того, как мы успели переступить порог поликлиники.

– Бахилы! – прогремело как гром среди ясного неба.

Глеб, видимо впервые столкнувшись с бесплатной медициной, попытался было что-то возразить, но я-то знаю, к чему приводят споры в больнице, поэтому быстренько выудила из сумки маленький платиковый шарик.

– Глеб Викторович, я надену эти, а вы пока сходите к аппарату, – и протягиваю ему пятирублевую монетку.

– Ты издеваешься?! – его глаза зло прищурились и начали метать в меня молнии.

Я сначала не поняла, что могло его так обидеть, а потом догадавшись, рассмеялась:

– Глеб Викторович, аппарат принимает только монеты, если у вас есть с собой, то…

Мужчина понял, что облажался и чтобы замять ситуацию, быстро выхватил у меня из рук пятак и направился к «бахилотрону».