Юлия Терновская - Ледышка на солнце

Работником, да. Её, Изольды Зиминой, чёрт бы побрал такое совпадение, подчинённым!

А это значило, что волшебство ночи на пляже, которое помогло ей прийти в себя и настроиться на нужный лад, теперь грозило обратиться настоящей катастрофой!

И что со всем этим делать, Изольда не имела ни малейшего представления…

Но ведь и её руководительские обязанности никто не отменял. Изольда, попытавшись взять себя в руки и оставить на какое-то время думы и терзания, открыла глаза и сразу уткнулась в список. Отыскала имена и фамилии парней. Тут же нашлась и разгадка прозвища Константина – всё чертовски просто, он был Шмелёвым. А следом, как по заказу, вспомнился экспедитор, таскающий в бар спайки бутылок и интересующийся, где Шмель, – вот откуда она знала это прозвище.

– Так, трое из ларца, ваши должности? – постаралась она произнести ровно, даже шутя и не обращаясь ни к кому конкретно из троицы.

– Спасатели мы, – ответил за всех Илья, которого она про себя так и называла «умником». – Как Малибу, только без Малибу. А Костян по вечерам ещё и в баре вкалывает. И Лёха иногда.

– Спасатели-бармены? – хмыкнула Изольда, удивляясь сочетанию профессий.

– Ну да. Днём – достают со дна морского, вечером – топят на дне стакана, – продолжал хохмить Илья. – Одно другому не мешает.

– А сами господа бармены почему молчат?

– Боятся, наверное, – заговорщическим шёпотом проговорил хохмач. – А вдруг и их сразу этого… того, – состроил он гримасу, намекающую на фееричный уход Галины Ивановны.

– А вы, значит, не боитесь, – сделала вывод Изольда, выразительно приподняв бровь.

– А я скоро сам «того», – пожал плечами продолжающий клоунаду Илья. – Последние два дня дорабатываю, Лёхе как раз полноценное место и освобождаю.

– Что не так?

– Так-то всё так, – протянул задумчиво весельчак. Но… обстоятельства, – развёл он руками.

Ну, раз обстоятельства… В таком случае она не смеет его задерживать.

– Ладно, спасатели без Малибу, – усмехнувшись, резюмировала Изольда. – Пока свободны, вопросов не имею.

И все трое, развернувшись, потянулись к выходу.

Константин, слава всем богам, никак не выдал факта их знакомства, что не могло не радовать. И Изольда очень надеялась, что парень и дальше будет вести себя столь же мудро – ни ей, ни ему не нужны толки, способные породить неприятности. Если Косте нужна эта работа, он не станет трепать языком и лезть на рожон. Во всяком случае, это было бы с его стороны адекватным и заслуживающим уважения поведением.

Возможно, они даже как-нибудь поговорят, и тогда Изольда объяснит, что для неё всё случившееся не имеет ни малейшего значения. Когда-нибудь, но точно не сейчас. Пока она просто не готова к подобным разговорам. Как и вообще к общению с этим человеком «из сна». Для начала ей надо немного прийти в себя, переварить информацию, понять, как вести себя дальше…

– Костенька, солнце моё ясное, – вырывая её из раздумий, умильным голоском вдруг прощебетала вслед удаляющимся молодым людям Аргентина Степановна, – поди-ка сюда.

И не успела Изольда и слова вымолвить, как обернувшийся на зов Константин уверенно направился прямиком к ним. Похоже, самого парня ничуть не смущала ситуация, в которой они оказались.

– Ты же помнишь, что у нас трансфер сегодня? К восьми надо бы уже у трассы быть, – продолжила любезничать с подчинённым приободрившаяся и приосанившаяся с его приближением тётя Зина.

А Изольда, вдруг вспомнив её визгливых «паразитов» и «дятлов» по отношению к другим сотрудникам, поражённо перевела взгляд на «солнце ясное», а затем снова на женщину, без стеснения… флиртующую?

– Кто у нас сегодня с утра на пляже?

– Илюха дорабатывает, его смена. Так что до обеда я полностью в вашем распоряжении, – галантно склонив голову, улыбнулся той Константин, принимая её гротескный флирт и явно поддерживая какую-то давнюю игру.

– В девятом часу автобус будет, там семья – четверо вроде, родители и девочки-припевочки. В тринадцатый заселяются. А его не раньше десяти освободят, так что можешь не спешить.

– Понял, тёть Зин. Довезу в лучшем виде и самым длинным путём.

– И чтоб девчонкам не улыбался! – она легонько стукнула работника по татуированному плечу пухлой ручкой с ярким маникюром. – А то потом ходют тут, расфуфырятся, глазки строят, родителей нервничать заставляют… А нам нервные постояльцы ни к чему!

– Какие улыбки, тёть Зин! Моё сердце давно принадлежит одной-единственной, – картинно переигрывая, Костя приложил руку к груди, явно намекая на саму Аргентину Степановну.