Елена Фокс - (Не)идеальные

Какой же он чертовски милый! Я не мог думать ни о чем другом. Чуть покрасневшие от смущения щеки, решительный взгляд. И эти чертовы губы, которые хотелось целовать часами напролет, пока они не распухнут.

Я заметил, как ему тяжело говорить о своей фобии. И пусть я не особо в этом разбирался, все равно мог его понять. Наверное, ему действительно трудно жилось все это время. Не иметь возможности контактировать с людьми. Постоянно испытывать тревожность и страх перед приступом паники. Его хотелось обнять, укутать в теплый плед, усадить к себе на колени и долго-долго шептать на ухо, что все будет хорошо.

Мог ли я что-то сделать? Этот вопрос не давал покоя. Даже если нет, я бы хотел изменить это. Вот только, захочет ли этого сам Ярик?

После его признания, в воздухе повисла неловкая тишина. Я не спеша потягивал вино, стараясь не смотреть на Ярика, чтобы не смущать его еще больше. Хотя этого очень хотелось.

Как же, черт возьми, он мило краснел.

Так и хотелось сказать какую-нибудь пошлость, чтобы вновь увидеть растерянный взгляд и покрывающиеся пятнами лицо и шею. В голове были тысячи вопросов, которые уже готовы были сорваться с языка.

Он вообще не выносит чужих прикосновений или только незнакомых людей? Скажем, если я приму душ, смогу ли я прикоснуться к нему?

Возможно ли вылечиться от этой фобии? В интернете я не нашел точного ответа. Ходит ли он к психотерапевту? Принимает ли лекарства, если такие есть? Да уж, эти вопросы точно не стоит задавать.

И, что меня больше всего интересовало, и что я точно не решусь у него спросить, был ли у него секс? И как это было, учитывая его фобию?

Твою мать, какого черта я вообще об этом думаю? Мы же едва знакомы! Но…

– Кхм, насчет правил, – Ярик смущенно улыбнулся, видимо не зная, как продолжить разговор после своего откровения. – Главное – соблюдай чистоту.

– В подъезде?

– Не только! – он взглянул на меня слегка безумным взглядом. – И дома! Понимаешь, я… Я не смогу… Мне будет…

– Просто говори, – мне хотелось успокоить его. Дать понять, что я не сочту его психом, какие бы безумные вещи он не говорил.

– Хорошо, – Ярик глубоко вздохнул, прежде чем продолжить. – Соблюдай чистоту не только в подъезде, но и у себя дома. Мы соседи и, если я буду думать, что всего в нескольких метрах от меня твориться бардак, я не смогу спокойно спать. Понимаю, это уже чересчур. Поэтому я готов оплачивать уборку в твоем доме. Клининговая служба приходит ко мне каждый день по будням и…

– Хорошо, – перебил его я. – Буду делать уборку дома каждый день. Ты можешь проверять, если хочешь.

– Что? Нет! – он так быстро замотал головой, что я едва не рассмеялся. – Это будет уже слишком…

Он говорил одно, но по его взгляду легко было понять, что он бы с радостью устраивал мне каждодневные проверки. И я был бы совсем не против.

– Это все или есть еще какие-то правила? – спросил я.

– Да, есть, – Ярик наконец взял салфетки из ящика стола, тщательно протер бокал и сделал глоток. – Шум. Если это возможно, мог бы ты не проводить шумных вечеринок у себя дома?

– Без проблем.

Он вновь посмотрел на меня. В глазах читался немой вопрос «Какого черта?». А мне хотелось спросить, насколько же тяжело ему жилось все это время?

– Тебя совсем не раздражает это? Это же твой дом, и я живу по соседству, а не в твоей квартире.

– Прибираться дома каждый день не так уж и сложно. Я бы даже сказал, это неплохой стимул для меня. На самом деле я не особо люблю уборку, но понимаю, что это надо делать. Мне не помешает такой надзиратель как ты. А насчет вечеринок, это тоже не проблема.

– Хорошо, – он задумчиво кивнул. Не верит мне? Да, наверное ему нечасто приходилось слышать нечто подобное. Не знай я правды, скорее всего не согласился бы на такие правила. Мне и сейчас все это казалось дикостью и некая часть меня требовала бунта, но… Черт, он слишком мил, чтобы отказывать. – А у тебя никаких вопросов нет?

Ох, парень, у меня целая уйма вопросов, но боюсь, ты не выдержишь, если я их задам. Или…

– Ты гей? – я сказал это прежде, чем хорошенько обдумал.

Ярик ожидаемо покраснел. Твою ж мать! И почему меня это так заводит? Мне едва удалось сдержать фантазии, в которых я уже разложил Ярика на этой самой барной стойке и заставлял бы его краснеть далеко не от интимных вопросов. Этот парень просто нечто.

– Я… – запнувшись, он сделал глоток вина.

– Прежде, чем ты ответишь, скажу, что я – гей.

– Я не понимаю, зачем тебе эта информация, – наконец смог произнести Ярик. Он сделал еще глоток вина, опустошая бокал. Я наполнил его вновь. Он говорил, что пьет совсем мало, но возражать не стал.