Анастасия Эльберг - Мир между нами (СИ)

— Нет. Давай прокатимся. Максимум тебя остановит полицейский, выпишет тебе штраф, а потом ты отрежешь ему ухо и объяснишь, почему не собираешься платить.

Эрик притормозил на светофоре.

— Хорошо. Ты хотела мне что-то сказать? Про фальшивые соболезнования я уже понял.

— Это не фальшивые соболезнования, Эрик. Мне на самом деле его жаль.

— Наверное, так же тебе было жаль Поля, когда ты через три месяца после его смерти собрала вещи и переехала к другому мужчине. Мало того — к мужчине, которого толком не знала. Но не будем об этом. Так чего же ты хочешь?

— Ты знаешь, чего я хочу.

Эрик повернул на перекрестке и снова притормозил, пропуская компанию пересекающих дорогу молодых людей.

— Денег? — предположил он. — Секса? Денег я тебе дам, но в плане секса у меня другие предпочтения, ты сама знаешь.

— Денег? — Афродита наклонилась к нему. — Ты хочешь дать мне денег, Эрик?

— Разве это не то, что тебе нужно?

— Мне нужен конверт.

Эрик достал из бардачка пачку сигарет, взял одну и прикурил от небольшой серебряной зажигалки.

— Тебе нужен конверт, — повторил он. — Я не могу тебе его отдать.

— Лучше сделай это по-хорошему, Эрик.

— А что ты предпримешь, если я не сделаю это по-хорошему? Застрелишь меня? Думаю, гораздо безопаснее ехать с пьяным водителем, чем с мертвым.

Афродита порылась в сумочке и тоже достала портсигар.

— Так где конверт?

— Не знаю, обрадуешься ты или нет, но он не у меня.

— Тогда где же он?

— Я отдал его отцу.

Афродита поднесла огонь зажигалки к сигарете, но в последний момент остановилась.

— Какого черта?! Надеюсь, потом ты его забрал, и теперь ты знаешь, где он?

Эрик покачал головой.

— Полагаю, конверт у одного из людей, которые посещали его палату.

— Там успели побывать все, начиная от персонала больницы и заканчивая полицейскими! Эрик, ты понимаешь, что наделал?! Это самый идиотский поступок, который ты когда-либо совершал!

— Отец отдал его человеку, которому он доверяет. И я в любом случае одобряю его выбор.

Афродита сделала глубокую затяжку и положила голову на спинку кресла.

— Ну ты и придурок, — сказала она мрачно. — Ты понимаешь, что испортил мне жизнь?!

Эрик открыл окно и стряхнул пепел на улицу.

— Никогда не замечал за тобой пессимизма, — проговорил он спокойно. — Может, отец вообще уничтожил конверт, и об этом никто не узнает?

— А если он отдал его полицейским?!

— Тогда твои дела обстоят гораздо хуже.

— Ты так спокойно об этом говоришь, будто не принимал в этом участия!

— Я занимался семейным бизнесом, только и всего.

Афродита посмотрела на него и усмехнулась.

— Семейным бизнесом? Убил братьев Тейлор с целью прибрать к рукам их бизнес? Конечно, я не до конца понимаю суть всего этого…

Эрик резко затормозил. Афродита выронила сигарету себе под ноги и наклонилась для того, чтобы ее поднять.

— Ты на самом деле ничего не понимаешь, — сказал он. — Для тебя все это, наверное, было детской игрой. Ты ведь знала, на что идешь. Тебя никто не тащил сюда силком. Теперь для тебя игра закончилась, а я остался один, и мне надо вести дела отца. Он не потрудился посвятить меня во все это, а поэтому мне придется действовать методом проб и ошибок. Кроме того, мне нужно заботиться о Долли.

Афродита провела ладонью по волосам, бросив взгляд в зеркало.

— Ах да. Малышка Долли, твоя очаровательная сестренка. Этот ваш семейный типаж — аристократические черты лица, волосы цвета спелой пшеницы, золотисто-карие глаза… Странно, что она до сих про не замужем. Насколько я знаю, в ваших кругах выходят замуж рано. Иногда я смотрю на нее и думаю, что она была бы совсем не против немного пошалить…

Она поднесла сигарету к губам, но Эрик схватил ее за руку. Афродита недоуменно посмотрела на него.

— Если ты хотя бы пальцем прикоснешься к моей сестре, — сказал он, — то я обещаю устроить тебе личную встречу с отцом. Заодно и спросишь у него, кому он отдал этот трижды проклятый конверт.

— Успокойся. Когда ты пьешь, ты теряешь человеческое лицо. — Она осторожно убрала руку. — И снимай перчатки, когда прикасаешься к даме.

Эрик снова завел мотор машины.

— Я имел возможность пообщаться с доктором. О нем рассказывают много гадостей, не удивлюсь, если часть из этого — правда, но он хороший человек.

— Не знала, что он в твоем вкусе.

— Он достоин лучшего, Афродита. Того, что ты ему никогда не сможешь дать. Проблема в том, что он тебя любит. Когда люди любят, они не думают о таких вещах.