Анастасия Эльберг: Мир между нами (СИ)

Адам натянуто улыбнулся.

— Как вы себя чувствуете? Выглядите вы лучше, чем вчера. Да, я уже успел посмотреть на вас. Вы спали. У вас до сих пор болит живот?

— Все прошло. Надеюсь, меня скоро отпустят домой.

Вивиан кивнул.

— Больница — не самое веселое место в этом городе. Вы работали? Простите, я отвлек вас. Как продвигается новая книга?

— Думаю, месяца через четыре она уже появится в магазинах.

— Целых четыре месяца?! Помилуйте, господин Фельдман! Я дважды перечитал «Мир между нами», не говоря уж о четырех предыдущих! Вас не раздражает, когда читатели говорят с вами о вашем творчестве?

— Напротив, мне приятны такие разговоры.

— «Прозрачный гранит» — вот какой роман мне нравится больше прочих. Это ваша вторая книга, если не ошибаюсь? Замечательная вещь. Главный герой в чем-то похож на вас?

Адам развел руками.

— Даже не знаю, что сказать… в личностном плане, полагаю, похож.

— Я имею в виду пороки. Вы тоже делаете из них культ?

— Пороки — это неотъемлемая часть человеческой жизни, доктор. Что до культа… над этим стоит подумать.

— Мне нравится ход ваших мыслей. Как-нибудь я приглашу вас на бокал вина. Или вы предпочитаете коньяк? Я не пью ничего, кроме вина, но гостям предлагаю то, что они хотят. Кстати, угощайтесь. Да, здесь можно курить. Я разрешаю.

Вивиан достал из кармана медицинского халата портсигар и протянул его Адаму, но тот отказался. Доктор пожал плечами и, достав сигарету, поднес к ней огонек зажигалки. Табак был завернут в коричневую бумагу, а дым пах чем-то сладким, напоминавшим то ли ваниль, то ли гвоздику.

— Вы зря отказываетесь, — заметил Вивиан. — Знаете, что убьет вас, господин Фельдман?

— Курение? — улыбнулся Адам. — Пороки? Работа?

— Вы сами убьете себя, друг мой.

Особых поводов для веселья не было, но Адам не удержался от смеха.

— Вы хотите сказать, что у меня рак?

— Доброкачественное новообразование, которое мы легко и быстро удалим. Но когда люди противятся своим желаниям, это их убивает. И это обиднее, чем умереть от рака. — Вивиан снова протянул ему портсигар и повторил: — Угощайтесь.

Адам, не зная, как реагировать на шутку врача, взял предложенную сигарету и осторожно понюхал ее. Вивиан одобрительно кивнул.

— Не волнуйтесь, там нет ничего страшного. Только пропитанная опиумом бумага и смесь трав. Я зайду под вечер. Оставить вам пару сигарет?

— Нет, благодарю.

— Может быть, я попрошу Мари заглянуть к вам на часок?

Адам вгляделся в лицо врача, пытаясь понять, что он имеет в виду — приятный сладковатый дым сигареты навевал сон. Вивиан смотрел на него, положив руки в карманы, и улыбался. При более близком рассмотрении его глаза, спрятанные за стеклами небольших очков с тонкими стеклами, оказались не голубыми, а темно-синими.

— Спасибо, доктор. На сегодня достаточно лекарств.

— Очень жаль. Тогда все лекарство достанется мне. Включая удовольствие.

Глава вторая

Через пару недель после операции Адаму разрешили не только самостоятельно вставать с кровати, но и позволили прогуливаться по коридору, а потом — и по парку больницы. Доктор Мори сообщил пациенту, что дела идут хорошо, но работать не разрешал: несмотря на сдержанность и воспитанность, в этом вопросе врач проявил непреклонность. Взамен компьютера, бумаги и ручки Вивиан принес пациенту несколько книг, и тот был приятно удивлен — выбор оказался удачным.

Доктор Мори произвел на Адама неоднозначное впечатление. То есть, впечатление он, конечно, произвел хорошее — тот самый случай, когда сделанные после первого знакомства выводы не соответствуют действительности. Коллеги уважали его, несмотря на то, что он, похоже, был самым младшим среди врачей. С докторами Вивиан беседовал вежливо и дружелюбно, иногда позволяя себе циничные медицинские шутки, которые имели успех у окружающих. Также новый знакомый Адама часто общался с пациентами: он знал, кто как себя чувствует, у кого какое настроение, поздравлял с днем рождения или другой знаменательной датой, преподнося небольшой подарок.

С коллегами-женщинами у доктора Мори отношения были другими. Он не рассказывал пошлых шуток, не позволял себе прикасаться к кому-либо на людях, но в том, что у этого вопроса существует другая сторона, сомневаться не приходилось. Это было заметно по тому, какими глазами на доктора смотрела женская часть коллектива. Против служебных романов Вивиан ничего не имел, да и коллеги, которые, разумеется, знали, как обстоят дела, его не осуждали. Во всем, что касалось пациенток, доктор Мори строго держал дистанцию «врач-больной», но это не мешало женщинам краснеть, улыбаться и флиртовать, иногда неприкрыто и откровенно.