Татьяна Аксинина - Вальс осенних листьев

– Ну что? Ты довольна? – Антонина вопросительно посмотрела на меня.

– Да, спасибо тебе, Тоня. Я бы сама никогда бы не решилась. Я совершенно не представляла, что сейчас модно, а что нет, и какая одежда мне подходит. Большое тебе спасибо!

– Благодарить будешь, когда Бориса очаруешь.

– А я очарую?

– Одной одежды и косметики мало. Ты должна любить себя, гордиться собой. Посмотри, сколько в тебе грации и изящества. Твоей Ваське, с ее тяжеловесной задницей, такая грация и не снилась.

– А как мне себя вести с Борисом?

– Если он позвонит насчет своих бумаг, то сразу не соглашайся его принять. Скажешь, что ты занята, ждешь гостей. Назначишь другое время, чтобы он заехал к тебе, например, на следующий день. Но потом подумаешь, и согласишься. Мило так скажешь, что не ехать же ему еще раз в такую даль.

– А потом?

– А потом как мы с тобой уже разговаривали. Встречаешь в розовом халатике, а белье вниз наденешь черное, чтобы просвечивало. И улыбаешься Борису, как лучшему другу. Всем своим видом показываешь, что рада его видеть, пусть даже он к тебе приехал не в самое удачное время. Пусть позавидует.

– Кому позавидует?

– Другому мужику, которого ты ждешь.

– Но я же никого не жду.

– Александра! Святая простота! Сделай вид, что кого-то ждешь, например, Костю.

– Хорошо. Я попробую.

– Я побежала, а ты не бойся ничего, если будут вопросы, звони.

Антонина ушла, а я решила прорепетировать, как буду встречать Бориса. Я надела черное белье и новый халатик. Эту тонкую шелковую вещь с трудом можно было назвать халатом. В моем представлении, халат – это удобная просторная вещь для дома. Я натянула поверх черного белья нечто полупрозрачное розовое, до умопомрачения короткое и облегающее. Тоня сказала, что надо немного открыть молнию. Я репетировала перед зеркалом, до какой длины можно расстегнуть молнию, когда позвонили в дверь. Бросив свои упражнения, я понеслась к двери. Почему-то я решила, что это вернулась Тоня.

На пороге стоял Костя. Он оторопел, глядя на меня.

– Я, наверное, не вовремя?

– Да что ты, Костя, проходи, я сейчас.

С последними событиями я забыла, что пригласила Костю поужинать. Я быстро переоделась в свой старый халат и вернулась в кухню. У Кости горели глаза.

– Какая ты сегодня красивая! У тебя какой-то повод?

– Повода нет, но я теперь всегда буду такой. Я тебе нравлюсь?

– Очень.

– Костя, а ты бокс любишь?

– Смотрю иногда по телевизору, сама знаешь, работаю вечерами, некогда ходить на матчи.

– Костенька, ты не мог бы мне рассказать, в чем суть игры, какие правила.

– Ты что, боксом увлеклась?

– Не боксом, а одним любителем бокса. Мне надо с ним разговор поддержать на интересующую его тему.

За полчаса у меня распухла голова от незнакомых мне терминов. Апперкот, хук, клинч, нокдаун – я так и не уяснила, что есть что. Но я старательно записывала все, что говорил мне Костя. Буду читать вечером перед сном, главное, не перепутать, где удар, а где ситуация. И еще надо запомнить имена знаменитых боксеров, и кто чем знаменит. Рой Джонсон, Мухаммед Али, Николай Валуев – нет, я точно перепутаю что-нибудь.

Ночью мне снились эти самые боксеры, все злые и страшные. Они почему-то махали руками прямо передо мной. Я в новом халатике убегала от них по стадиону. Я отскакивала от их ударов и в ужасе проснулась. «Проспала, теперь уж точно, проспала!» Я носилась по квартире, собираясь на работу. Я натянула на себя новое красное платьице, первое, что попалось мне в шкафу. На работу я прилетела за минуту до «гудка», и ни о каком макияже не могло идти речи. Но даже без макияжа, мои сотрудницы заметили перемены в моей внешности, скорее всего дело было в красном платье. Тоня настояла, чтобы я купила именно красное платье: «Красный цвет – цвет огня и страсти. Если ты хочешь разбить сердце мужчины, то выбирай яркие и вызывающие цвета». Если учесть, что я всегда предпочитала серые и блеклые тона, то контраст был разительным.

Платьице-стрейч оказалось с подвохом: оно потихоньку сползало вверх, открывая ноги все выше и выше. Я замучилась его одергивать. Только в конце дня я поняла, что подол стремится не на талию, а всего-навсего к своей нормальной длине, и нечего его зря дергать. Надо привыкать, ведь носила же я когда-то мини.

Борис позвонил мне в среду, так что я смогла достаточно прорепетировать перед зеркалом, и встретить его во все оружии. Все произошло очень быстро: он позвонил, я вынесла ему папку с бумагами, он повернулся и ушел, я закрыла дверь. Вот и все. Но я улыбалась ему, как мне казалось, обольстительно и лучезарно. И черное итальянское белье просвечивало сквозь шелк халатика.