Джови Холт - Иллюзия нашей войны. Часть первая. Острые фразы

– И где ты была? Когда я вернулся… дома не было.

– Я… к подруге.

– До одиннадцати вечера? … четко объяснил… дома и никуда не выходила… Так я тебя сейчас напомню.

Когда он резко подошел прямо к девчонке, я слегка напрягся, не до конца понимая что там происходит. Он замахнулся. Она что-то ответила. Придурок хочет ударить ее?

– Я смотрю, ты стала смелее… поставить… на место, – обрывками доноситься мужской голос. В следующий момент он зачем-то растягивает на себе ремень.

Чего он добивается? Из-за его спины я не могу рассмотреть лицо Ивенс. Стоит ли вмешивается вообще во все это? Он хватает ее руки, закидывая их над головой, и резко, без предупреждения хлестает ее ремнем по животу. Она не издает не единого звука, будто была бронежилете. Какого черта? Только отхожу от окна, собираясь вломиться и надавать придурку по морде, как дверь открывается и на пороге появляется она с красной коробкой в руке и еще чем-то зажатым под локтем.

– Сядь здесь, – командует девушка, и я делаю, как она говорит.

Внимательно слежу за ее действиями. Все это время мы сидим молча. Несколько секунд наблюдаю за ее задумчивым взглядом. В этот момент рана на брови начинает щипать, из-за чего я слегка морщусь. Ее ладонь касается моего подбородка, поворачивая его немного в сторону. Что она делает? Чувствую легкий ветерок на своем лице, и боль тут же стихает.

– Мама в девстве так делала, когда я разбивала коленки, – смутившись, оправдывается девушка.

Я не знал, как реагировать на все это. Ее помощь казалась мне какой-то дикой. На ее месте я мог представить кого угодно, но только не эту надменную и упрямую девицу. Когда она закончила с моим лицом, мы оба встали, и я начал искать свой телефон в кармане джинсов. Пока я вызывал такси, Ивенс все еще стояла за спиной. Наверняка ждет благодарностей. Поворачиваюсь к ней, чтобы и вправду поблагодарить, но она в очередной раз сбивает меня с толку, протягивая что-то в руке.

– Что это?

– Рубашка моего отца. Твоя футболка вся в крови.

– Я…

– Можешь не отдавать, – тут же перебивает она и быстро уходит в дом.

И что это вообще было? Для чего ей все это? Кажется, я совсем перестал понимать женскую логику. Хотя кто ее вообще может понять. Свет в доме до сих пор не загорается. Интересно, она специально не включает свет, чтобы не привлекать внимание придурка, живущего вмести с ней или это у меня уже паранойя.

Утро оказалось не таким легким и бодрым, как зачастую показывают его в рекламах. Мое утро было ужасным. Сегодня так точно. Пытаюсь встать, но что острое словно нож режет прямо по животу, не давая возможности поднятья. Провожу ладонью по краю ткани светлой майки, слегка обнажая край живота, тут же ужасаясь увиденному. Облокотившись одной рукой за край кровати, наваливаюсь на бок, чтобы всё-таки встать, правда, получается не с первой попыткой. Снова прикасаюсь к животу, на этот раз, осматривая его полностью. Огромные три полосы красовались вдоль ребер. Синяки были и правду ужасными, хотя это не самое страшное, что могло со мной вчера произойди. Вчера Джек был не слишком зол, но все же о наказании он не забыл. Мучитель делал все, что бы я ни на секунду не забывала о нем. Я и не забывала, поскольку каждый шрам и каждый синяк напоминал мне о нем. Когда-нибудь мама откроет глаза и у него больше не будет никаких козырей в рукаве. Мама – мой единственный повод быть сильной. Ради нее я молчу. Чтобы он не сделал, я буду молчать и дальше. Лишь бы она была в безопасности.

Я думала, что самым сложным было подняться с кровати, но надеть ботинки оказалась практически непосильной для меня задачей. Провозившись еще какое-то время, чтобы натянуть обувь, не нагибаясь, я все же справилась, хоть и потратила на это кучу нервов.

– Кэт, у меня потрясающая новость, – пытаясь отдышаться, протараторила Лина.

Давно уже не помню, чтобы меня так называли. В последний раз я слышала короткое «Кэт или Кэти» от старушки по соседству, которой еще в детстве мы с отцом помогала подстегать газон. Непривычно слышать его снова.

– Хоть что-то положительное за утро. Выкладывай.

– Говорят, мистера Овена не будет до конца недели, и нам заменили его лекции на занятия с Хастером?

– И? Когда будет твоя «потрясающая» новость?

– Вообще-то это и есть хорошая новость, – хмуриться девушка, обижено сложив руки на груди.

– И что здесь хорошего? Если бы лекции вообще отменили, тогда другое дело.