Натализа Кофф - По зову твоей крови

Радмир не удержал утробного рычания. Рывком стянул девчонку с себя, развернул, прижал к груди обнаженной спиной.

И тут же вонзил клыки в тонкое плечико, там, где сияла заживающим шрамом его метка.

Мужчина ощутил, как Женя задрожала, прижалась к нему хрупким телом, а рукой в поисках опоры ухватилась за решетку, вернее, за куски прутьев, оставшихся после его, Радмира, эпичного появления в камере.

Тонкие изгибы точеной фигурки он изучит потом, позже. У них с Женей все впереди, они теперь связаны до гробовой доски. А хищники живут охренеть как долго.

Вольнов вновь зарычал, когда округлая попка качнулась к нему, навстречу его желанию. Наверное, Женя и сама не соображал толком. Была одурманена меткой. Но это даже к лучшему.

Радмир, рыча, вонзался в податливую плоть. Женя закричала, выгибаясь в спине. И только сейчас хищник увидел глубокие рубцы на идеальной спине.

– Какого…? – выдохнул Вольнов, но Женька приняла его глубже.

И он утонул в водовороте. Какая же она идеальная… Невероятная… Такая красивая… Словно создана специально для него… И вся его!

Крепкие руки обхватили тонкую талию, шершавые пальцы легли на полноватую грудь, а лицом Радмир уткнулся в девичий затылок. Лихорадочно целовал, куда мог дотянуться. Прихватывал кожу клыками. И вонзался в гибкое тело, еще и еще, пока весь мир не взорвался огненными всполохами.

Женя рухнула бы, если бы Радмир ее не держал.

Нет, зря, конечно, она не занималась сексом раньше. Зря… Если бы знала, что это будет настолько хорошо…

А следом расплавленный близостью мозг подсказал: с другими так не было бы. Только с ним. Только с Радмиром Вольновым, потому что он – ее истинный.

Руки и ноги отказывались двигаться. Между бедер хлюпало и саднило. И Женя не знала, как долго у нее там все будет заживать. Да и заживет ли, учитывая размеры ее новоиспеченного мужа?

Нервный смешок Женя подавила с трудом.

Радмир развернул ее лицом к себе. Голую, перепачканную следами страсти и кровью. И только сейчас она сообразила, что кругом – камеры. Пусть все люди и сбежали, повинуясь приказу самого Вольнова. А кто ж им запретит смотреть «домашнее видео» с ней, Женей Грозновой, в главной роли?

Боже, стыд какой!

А Радмир с силой вжал ее голову в свое плечо. Оплел руками так, что, кажется, не собирался выпускать. Она и дышала с трудом из-за этих оков.

– Жень… Женя… маленькая… мне надо бежать, понимаешь? – заговорил он вдруг совсем другим тоном.

Ласково, нежно, с хрипотцой.

Женька подумала, вот если бы он еще вчера, в первую встречу, так с ней заговорил, в темном подъезде, она бы и мысли не допустила о побеге. И стало тепло на душе. Появилось ощущение правильности. Ощущение радости от того, что они – пара. Выходит, он теперь только с ней и сможет? Только с ней…

И почему-то это было важным для нее сейчас. Было важным, чтобы он был верен ей. Чтобы никакой ошибки для нее. Чтобы не повторить судьбу матери.

– Понимаю, – кивнула она, а глаза было трудно открыть. Стоять было трудно.

Радмир отстранился, одной рукой стянул с себя футболку. Божена нервно рассмеялась, негромко, но выдавая свои чувства. Да, неизодранная в клочья одежда ей не помешает. Ее шмотки стараниями Радмира пришли в негодность.

Вольнов торопливо натянул футболку на девушку, вновь прижал к себе.

Странно, но Женька начала воспринимать все, как в тумане. Будто саму себя видела со стороны. И руками цеплялась за мужчину, как за якорь.

– Тебя отвезут домой. Я приду сразу, как только смогу. От охраны никуда, поняла? – раздавал Радмир указания, теперь уже более твердым голосом, чтобы она и возразить не подумала.

Она и не подумала. Она вообще теперь ни о чем не могла думать, кроме как о том, что скажет клан, когда узнает, кто именно стал ее мужем.

И эта мысль дико пугала.

Уже в холле участка Радмир перехватил человека в форме. Что именно говорил ее муж полицейскому, Божена не слышала, все еще витая в мире собственных эмоций и мыслей, но отметила, как сильно побледнел мужчина, и как судорожно кивал.

– Все удалим, Радмир Светозарович! Видео почистим! Все сделаем! – отчитывался мужчина.

И когда Женя сидела в машине своей новой охраны, а Радмир застыл, так и не закрыв дверь, глядя в ее глаза, Грознова поняла, что отныне у нее другая жизнь.

– Ты… Я… – сипло прошептала Женя.

– После поговорим, – хмуро произнес Радмир, а потом вдруг едва заметно улыбнулся, коснулся кончиками пальцев ее щеки, – Глаза у тебя, как у лисицы. Красивые.