Виктория Арчер: В ее глазах

– Конечно.

Я снова сделала запись.

– Через неделю жду всех подробностей от вас, а потом мы решим, что делать дальше. – Я взглянула на Анну, и она закивала, словно заведенная. – Вы должны делать маленькие шаги, прежде чем решитесь пойти дальше.

– Спасибо, Вероника. – Глаза Анны сияли, и я почувствовала облегчение, словно прошла задание в сложном для меня тесте.

Мы попрощались и когда женщина скрылась за дверью, я села за свой стол, записывая результаты сегодняшней беседы. Конечно, не всех своих клиентов я воспринимала как собственное испытание, но с разведенными было сложнее всего. В остальном, люди делились своими мыслями, как достичь желаемой цели; кто-то, наоборот, приходил и не знал в чем же его предназначение. Кто-то просто вываливал весь поток своих мыслей, у других наоборот, нужно было выпрашивать и вытаскивать их желания. Другие хотели решить проблемы со своими родителями: как помириться или простить их, обратить внимание на себя или избавиться от чрезвычайной опеки.

Сложив папки, я заметила дело Даниила, который пытался вырываться из-под материнского гнета, и который по непонятным причинам мне нравился. Он хотел стать писателем, но мать всячески пыталась сделать из него еще одного финансиста. Каждый прием мы флиртовали и бросали многообещающие взгляды, но меня останавливала врачебная этика. Никаких романов на работе.

Зазвонил телефон, опять вырывая меня из мыслей. Экран высвечивал имя "Кейт" .

– Как ты вовремя! – обрадовалась я, зажимая телефон плечом.

– Ты же помнишь про наш обед? – спросила сестра на другом проводе.

– Мне нужно на воздух и съесть, что-то горячее, пока я не начала бросаться на своих пациентов.

– Как всегда на Маяковской? Тальятелле с ветчиной? – будто озвучила мои мысли Кейт.

– Мои слюни уже стекают по подбородку. – Я бросила ежедневник в сумку.

– Кто придет последним – оплатит счёт.

– Ты же знаешь у меня пересадка, я не успею. – Я взглянула на ручные часы. Кейт играла не по правилам, у нее была машина, и офис находился практически рядом с Маяковской, где мы любили обедать.

– Я уже выхожу. Так что жду тебя там.

Я выключила телефон и схватив сумку, пошла к двери.

Я снимала офис в здании на Таганке, где такие же как я открывали свое дело и надеялись на прорыв. Бухгалтеры, юристы, фотостудии, танцевальные площадки и занятия йогой на первом этаже. Они предлагали свои услуги "на сегодня". Быстро оформить банкротство, заполнить документы на наследство, тематические фотосъемки, и жанровые танцы по купонам. Но Кейт была другая, она занималась куда более важными делами. Она разбирала разводы, финансовые вопросы между разными компаниями; у нее был личный ассистент и идеальный кабинет в темно дубовых тонах на отдельном этаже.

Я закрыла дверь и обернувшись, неожиданно наткнулась на мужчину.

– Прием закрыт. – Я подняла глаза и увидела Даниила. – Только не сейчас.

– Я тоже рад тебя видеть, – улыбнулся Даниил. Я хотела хлопнуть себя по лбу от того, как звучали мои слова, но попыталась лишь улыбнуться.

– Наш сеанс через час.

– Знаю, просто хотел предупредить, что моя мама вызвалась прийти.

– Зачем?

– Ее взволновала девушка, которая советует следовать за собой, – сказал Даниил, взглядом показывая на меня.

– Я твой психолог, а не девушка.

– Я скажу ей об этом сегодня.

Я вдруг задумалась, а хочу ли я этого? Он был высоким и его серые глаза, иногда казались бездонными. Меня постоянно отвлекали его губы в виде бабочки, и рассуждения о мире писательства и свободы, так близкие мне. Мне были приятны наши сеансы, моменты уединения, непохожие на все остальные. Может мы могли бы быть вместе…

– Двойной прием дороже. – Я закрыла свое лицо рукой, потирая лоб.

– Нет проблем, – как ни в чем не бывало отмахнулся Даниил.

– Тогда скоро увидимся. – Я улыбнулась и он, махнув рукой, направился к лестнице. Неужели, всегда чтобы вступить в отношения нужно испытать унижение?

Москва. Город нескончаемого ритма. Люди спешат, чтобы успеть за ним, образуя толпу в метро, сгустки недовольных пешеходов на дороге. Машины толкаются в пробках и разрываю улицы своими гудками. Все куда-то торопятся, но многие все равно опаздывают. Вряд-ли подобная суета отличалась от американской, но я хотела вернуться сюда ради сестры. И хоть пришлось спорить с отцом и бросить некоторые дела, сейчас я наслаждалась этим, чувствуя, себя похожим сгустком энергии.