Елена Тюрина - Усадьба «Розель»

Мила была уверена, что это Элина убедила супруга извиниться. Все же батюшка этого чурбана не будет доволен столь не гостеприимным к ней отношением.

– Да, вы действительно меня задели, – деваться ей было некуда, и она открыто призналась в том, что обижена.

При этом человеке она вообще чувствовала себя глупой и неуверенной в себе. Мила заметила, что Виктор пару секунд неделикатно рассматривал синюю шелковую ночную рубашку, брошенную на стул. Она густо покраснела, вспомнив, как появилась перед ним в неглиже. То, что в таком виде ее видели Элина и мальчик, почему-то совершенно не смущало девушку, а вот от взгляда Виктора становилось прохладнее, словно она и сейчас практически раздета. Чтобы скрыть смущение, Мила отвернулась и принялась деловито рыться в телефоне, молясь, чтобы кто-нибудь позвонил и разрядил эту глупую ситуацию.

– В общем, мы просим вас остаться. Просто давайте больше не будем поднимать эту тему, – в голосе мужчины слышалось легкое удивление тем, что его теперь игнорируют.

– Хорошо, – коротко буркнула Мила, все еще не в силах совладать со смущением, и даже не глянула в его сторону, когда он вышел, прикрыв дверь.

Ночью гудели самолеты, в небе даже сверкали огни, словно искры. Видимо где-то над ними шел воздушный бой. Чижов, назначенный караульным, с тоской глядел в ночное небо. Его сослуживцы, расположившись за столом в доме, тем временем делились воспоминаниями о родных краях.

– Я из Донбасса, – сказал Михайличенко, которому уже стало лучше. – У нас немцы долго хозяйничали. А вот Чиж из Рязани, как Есенин. Там немцев не было, не пустили.

– А я из под Пскова, – заметил Куров. – У нас тоже фашисты были, натворили дел.

– Я, до того как попал на фронт, войну себе иначе представлял, – поделился Алексей. – Думал, что немцев легко выгнать, надо только всем за это дело хорошенько взяться.

– Ага, умный какой, – с иронией заметил Куров. – Все у тебя легко.

– Да я и сам потом понял, что не прост фашист.

Старик, хозяин дома, ходил по комнате из стороны в сторону. Куров некоторое время наблюдал за ним, а потом сказал:

– Вы, это, если переживаете, что их заметят, то не стоит. Капитан, в случае чего, немчуру пощелкает.

Янис остановился.

–Я не только об этом думаю, – ответил доктор. – Моя внучка в лесу с мужчиной… Вы, ребята, сами должны понимать, одна она у меня… И ей всего восемнадцать.

– Вы что о нашем командире думаете! – Иннокентий даже голос повысил от возмущения. – Он русский офицер! У него за плечами почти сотня сбитых немецких самолетов, тяжелое боевое ранение, две медали «За отвагу», Орден Отечественной войны… Это справедливый и великодушный человек. Вот у нас в части прошлой осенью случай был. Один солдат решил пострелять по кустам из ППШ, испытать, так сказать, новое оружие. А там, оказалось, лейтенант присел по большому делу, и когда вставал, солдат тот как раз ему в спину выстрелил. Наповал. Военно-полевой суд его наверняка бы к расстрелу приговорил – это как пить дать. Но вышло так, что несчастного в пустой конюшне на ночь закрыли, и его там крысы чуть не загрызли. Всю ночь он от них отбивался, кричал, на помощь звал, но никто не слышал. Солдат, который его караулить должен был, решил, что преступник никуда не денется, поэтому отправился спать. А бедняга глаз не сомкнул, в угол забился и скидывал их с себя. Эти твари и руки ему искусали, и галифе прогрызли. Зубы-то у них во! Утром его вывели, а он весь седой. Так наш капитан ходатайствовал, чтоб его не расстреливали, а в штрафбат отправили. Дескать, он и так уже наказан. Так тот теперь в штрафбате и воюет. Еще он тогда сказал, что там, в конюшне, понял – не так страшен немец, как голодные полчища крыс, которые тебя пытаются заживо сожрать 4 4 Реальный случай с фронта. . Вот. Так что никогда наш командир ничего плохого себе не позволит в отношении девушки!

– Сколько лет вашему капитану?

– Двадцать семь.

– Пацан еще!

Старик продолжал стоять на своем, но было заметно, что эта история его впечатлила. А Куров был взбешен тем, что Юрьянс позволяет себе такие намеки.

В тот день еще не рассвело, когда со стороны Анчупан стал доноситься гул машин, а затем пулеметные очереди. Лалин проснулся и неподвижно сидел на кровати с лицом мрачнее тучи.

– Думаете, товарищ капитан, опять мирных расстреливают? – спросил у него Иннокентий.

Тот не ответил, но по его взгляду было понятно, что догадка Курова верна.

Днем Иван спросил у хозяина, далеко ли отсюда до немецкого штаба.