Рина Лум - Переломная осень

– Мы будем заходить внутрь, или ты решил показать мне дом снаружи?

Чарльз ещё раз потряс головой, с сожалением замечая прохладные нотки в голосе сына.

– Да. Нет. – хватит сомнений. – Идём, Лу.

Она оба выходят из машины и направляются к их новому дому.

И пусть Льюис будет считать его виноватым. Пусть злится на него. Но Чарльз не допустит, чтобы Кэтрин испортила жизнь его сыну, которому итак последний год было непросто. И которому пришлось пожертвовать многим, чтобы поддержать родителей.

Дом встретил их тишиной, на которую они и рассчитывали, и тусклым светом, который постепенно исчезал из окон, уступая место вечерним сумеркам. Льюис нашарил тонкими длинными пальцами выключатель, который тут же издал негромкий звук. Лампы зажглись, и отец с сыном смогли рассмотреть просторный холл, что прямиком вел в коридор, а оттуда – в гостиную, совмещенную с кухней. Панорамные окна подсказывали, что в доме была предусмотрена терраса для летнего барбекю. Или зимнего – кому как угодно.

Пока что не хотелось думать даже об осеннем, пусть такое времяпрепровождение и казалось сейчас одним из самых актуальных.

– Добро пожаловать домой, – выдохнул Чарльз. – Выбирай спальню, я пока проверю сантехнику.

Он, как и его сын, впервые видел дом, прекрасно понимая, что покупает недвижимость буквально вслепую. И пусть риелтор, который даже не подал виду, что удивился столь скоропостижной сделке, сообщил, что коммуникации в порядке, Чарльз все же решил лично проверить, не придется ли им страдать от засора, потопа или невесть чего еще в ближайшую неделю.

Льюис, не сказав ни слова, вцепился в свою спортивную сумку, что была перекинута через плечо, и направился в сторону левой спальни между холлом и гостиной. Напротив нее разместилась вторая спальня, и она досталась Чарльзу. Мужчина лишь краем глаза заметил очередную вспышку света и небольшой звук брошенной, судя по всему, на пустую кровать сумки.

– Завтра съездим за всем необходимым, – крикнул Чарльз, надеясь, что сын его слышит. – Пока достань из машины остальные вещи и постельное белье на первое время. Нужно же нам как-то спать.

Из спальни донеслось что-то наподобие «Угу», и дом снова погрузился в тишину, нарушаемую лишь стуком инструментов, привезенных с другого конца страны.

Пока Льюис обживал свою новую комнату, если перетаскивание коробок можно так назвать, Чарльз успел проверить сантехнику и, в конце концов, тоже разложил свои вещи в такой же полупустой спальне, как у сына. Бросив взгляд на двуспальную кровать, мужчина лишь невесело усмехнулся, не представляя, с кем теперь делить столь огромное пространство.

– Пап, – в комнату зашел Лу.

– М?

Чарльз все еще смотрел на кровать, что расположилась прямиком у стены возле окна, ожидая продолжения диалога. Но парень не спешил с вопросом, предложением или чем-нибудь еще. Даже скандалить Льюис, кажется, раздумал. Мужчина только слышал тяжелое дыхание и, судя по всему, попытки привести мысли в порядок.

Он решил не мучить сына и взял инициативу в свои руки.

– Завтра в университет.

– Угу.

– Волнуешься?

Чарльз наконец-то повернулся к Лу и снова наткнулся на холодную зеленую стену, за которой, вероятно, крылась тоска по их общему прошлому. Сначала ему пришлось остаться в городе, чтобы не бросать родителей в их нелегком положении. Затем – отказаться от места в ВУЗе и бросить друзей, оставить свои увлечения и забыть свою небольшую историю, которая только-только началась.

Переехать ради отца, который так и не попытался объяснить причину их скорого отъезда. Чарльз, конечно, понимал все это, но не мог высказать собственные переживания вслух. Переживания за Кэтрин, которая улетела невесть куда и непонятно, что там творит. Переживания за Лу, которому придется заново вливаться в социум нового города, новой школы с минимальными – пока что – шансами на понимание. Наконец, переживания за самого себя.

Чарльз не был уверен, что справится с тем, что на него свалилось.

Что он будет делать, если Кэтрин их найдет? Если захочет связаться с сыном и, нарушив все просьбы и угрозы, сама каким-то образом расскажет о своих новых пристрастиях? Или решит приобщить сына к новому хобби?

«Боже, пусть нам хватит сил пережить все это и не сломаться», – молил про себя Чарльз в то время, как Льюис придумывал, что бы ему ответить.

На ум ничего не пришло, кроме простого:

– Естественно.

Слабая попытка парня улыбнуться обернулась провалом, оставив на лице отпечаток кривой саркастичной ухмылки. Лу только надеялся, что отец его поймет, хотя он не всегда догадывался, что на самом деле кроется внутри Чарльза и действительно ли он переживает за них двоих.