Elian Julz - Марианна – угроза информационной безопасности

По привычке тру металлическую пуговицу в кармане пальто, чтобы не нервничать. Сегодня опять снился сон, который не оставляет в покое с пятого класса, напоминая о моем предательском поступке. О нём знает только Стас и мама. И меня страшит расплата. Предательство за предательство. Я пожалела, действительно пожалела о своей слабости. Все эти годы безумно хочу попросить у того человека прощения. Нет покоя. Искала в соцсетях, просила номер телефона у одноклассников. Никто ничего не знает о девушке. А вдруг её уже нет в живых? Может быть, поэтому я так часто вижу Веронику во сне и с самым искренним сердцем каюсь за вероломство. Не могу себя простить.

За воспоминаниями прошлого дорога пролетает незаметно. Хорошо хоть выгляжу сегодня достойно: в чёрном платье-футляре и ботиночках на каблуках. Соберутся все банковские HR-менеджеры в зале Ассоциации банкиров. Прежде чем принять новый закон или поправки в документы в области регулирования деятельности финансовых организаций, его направляют на обсуждение в Ассоциацию. Я член рабочей группы по кадровым вопросам, часто пишу письма в Министерство труда с доводами против тех или иных норм законодательства. Наши юристы говорят, что у меня дар аргументировать и защищать интересы банка. Отступить в споре? Да ни за что. Вхожу в такой азарт, что стыдливость отступает, голос становится уверенным, слова четкими и уместными.

Девушка за стойкой ресепшн с удивлением смотрит на меня и сообщает, что никакой встречи на сегодня не намечалось. Но я же просто так не отстану. Прошу позвонить и уточнить. Результат тот же.

Может быть, Кощеюшка с трясущимися от передозировки энергетиками руками и бегающими глазами не обратил внимания на дату и что-то напутал в рассеянности. Он ведь типичный холерик, вспыхивает, как бензин, а потом долго приходит в ресурсное состояние. Рассеянность и забывчивость – главные недостатки моего босса.

Тем более Ассоциация направляет такие приглашения заранее, а не за час до встречи. Уже подбираю слова для Лапшина, чтобы выразить своё возмущение. Что за шуточки, блин? Столько работы, а я мотаюсь вхолостую.

Рывком открываю дверь в кабинет и тут же закрываю, скрываюсь в коридоре. За моим столом устанавливает компьютер парень из отдела техподдержки, который из-за опозданий недополучил премию. Два квартала подряд. А потом я пригласила его ознакомиться под роспись с приказом о выговоре. В его день рождения. Но я не садист. Честно. Даже не подозревала, что передо мной именинник, пока он с демонической ухмылкой на лице не похвалил мой «подарок». Жутковатый тип, похож на дворецкого из семейки Адамс.

Да, я приношу людям плохие вести. Причем с самой школы. Из-за красивого почерка и репутации честной девочки классный руководитель обязала меня ежемесячно выставлять оценки и пропуски учебы из журнала в дневники одноклассников. Ребятам, конечно же, потом влетало дома от родителей. А ненавидели кого? Правильно, Трофимову Марианну. Некоторые пытались торговаться. Какой смысл? Всё равно тайное станет явным.

Отсижусь в соседнем кабинете у бухгалтеров-зарплатчиков. Они – женщины старой закалки, не опаздывают, не прогуливают и стоически проходят бесконечные преобразования в компании и смену власти. А главное – они меня любят. И эта любовь зиждется на моих морковных кексиках с грецкими орехами, которыми угощаю суровых ко всем остальным дам. Ну, и я не донимаю их вопросами, когда выплатят зарплату, и не пользуюсь резкими духами (у одной из работниц приступы астмы от парфюма и освежителей воздуха).

Да и вообще, в нашем подвале у меня совсем другая репутация. Здесь я не злющая стерва со свистком и резиновой дубинкой. Некоторые коллеги из банка, которые за спиной меня ненавидят, даже не представляют, как я на самом деле выгляжу. Судят только по моим электронным письмам и механическому голосу в телефонной трубке. Один из работников как-то зашёл поздравить нас, девочек-кадровичек (как они любят говорить), с 8 Марта. Принёс торт. Поздоровался с каждой лично. Но когда увидел мой стол в самом углу кабинета и фамилию на пластиковом пропуске, болтающемся на шее, громко засмеялся: «Так Вы и есть Марианна? Мы думали, здесь сидит гром-баба, а ты – такой цыплёночек!»

В день моего рождения Алёна из нашего отдела назвала меня свечкой. Нет, не той, которую покупают в аптеке в качестве лечения запоров. А той, которая несёт свет во тьме и тепло. Вот ведь какой контраст. А всё потому, что они знают меня не по единичному негативному контакту. Знают, что на выходных я пеку брауни. И даже пробовали их. Видели мои слезы, когда получаю заявления о материальной помощи от работников, чей крохотный карапуз смертельно болен. Я приглашала девчонок из отдела в гости, а некоторые из них даже знакомы с моей мамой. Двух красавиц-коллег выдавала замуж, была свидетельницей начала их романов, давала советы и присутствовала на свадьбе. А ещё прямо на их глазах развернулась моя личная драма. Но об этом в другой раз.