Любовь Сушко - В плену у страсти роковой. Дочери Древней Руси

Глава 3 Перемены

Рюрик никогда не говорил королеве о своей любви, я говорила всегда и готова была отправиться за ним на край света.

Но он все время охлаждал мой пыл. Говорил, что мы останемся братом и сестрой, а отец выдаст меня замуж за того, кого выберет для сам. Значит, так тому и быть. Он всегда готов уехать за тридевять земель, в мир, который станет его родным со временем.

Но я даже думать не желала о том, что расстаться с ним предстоит навсегда. Это была еще одна жестокость, которую с невинной улыбкой готовила мне судьба. Вот уж точно я родилась с Недолей у изголовья кровати матушки, с ней придется и оставаться.

– Я буду следовать за тобой, – твердила я, когда речь заходила о нашем будущем. Но он только смеялся и отвечал, что у него будет достаточно воинов мужей, а жены должны сидеть в замке и ожидать возвращения.

Так и вели мы свои детские споры, и постепенно я узнавала, как многообразен и прекрасен мир мужчин, какую жалкую роль играю в нем жены и матери. Я не собиралась с этим мириться. Уж быстро сдаваться точно не хотела. Всегда можно что-то изменить, хотя бы поправить. И я все сделаю, что будет в моих силах.

Тогда я и решила, что не позволю отцу отдать меня в жены первому встречном, попытаюсь сама выбрать того, кто будет необходим.

– А если он не понравится, и не согласится, то сбегу к деду. «Он выделит мне удел и все устроит», – говорила я брату, и казалось, что все так и будет.

Мне казалось это не таким уж сложным. В мечтах все получалось прекрасно. Про это я и рассказала Рюрику, когда тот в очередной раз заявил о том, что женится на другой.

Он удивленно на меня взглянул. Почувствовал, что это не детские фантазии, что я все для себя решила. Сестра всегда, даже в детстве умела его удивлять, так он говорил своим воинам позднее.

– Отец победил нашего деда, – говорил Рюрик, и вряд ли тот осмелится помочь тебе, ведь он навлечет гнев отца.

– Отец не станет из-за меня сражаться, – пожала я плечами, – нет у него больше дел, только такими глупостями заниматься. Да и меня он уже давно позабыл..

Это казалось правдой. Ну хоть какая-то в том была польза.

Я вспомнила тот страшный шум и не могла понять, что же там такое творилось. Оказалось, что матушка родила королю наследника – он станет, когда подрастет, конунгом викингов. Тогда я заглянула в ее покои. Отец держал младенца на руках, и тот даже не ревел.

Я развернулась и бросилась бежать. Странное чувство терзало душу. Я ревновала и видела, что некоторым с рождения дается все, а кому-то всю жизнь придется завоёвывать свое королевство. И не обязательно это случится, можно так и сражаться отчаянно, а при этом оставаться ни с чем.

Я относилась ко вторым, еще и непонятно было, кто же станет моим мужем, смогу ли я хотя бы спутника себе по душе выбрать или придется подчиниться воле отца и стать женой его избранника.

Вечером был пир, и было много выпито за его здоровье.

Я почувствовала себя незваной гостьей на чужом пиру, и от этого чувства и потом не избавиться больше. Да, мне завидовала любая из девиц, но разве могли они представить, что со мной творится за высокими стенами королевского замка. С самого начала я привыкла быть нелюбимой, но разве не должно что-то перемениться в жизни со временем? Неужели мы так покорны и бессильны?

Я почти ничего не замечала из того, что происходило на пиру. Но Гида была наблюдательна. Она говорила, что многие притворно веселились, а некоторые не скрывали ярости. Ведь пока не было наследника, у каждого оставалась надежда на лучшее, на то, что можно породниться с королем. Теперь надежды их рухнули.

Матушка оживилась, повеселела, страшное бремя упало с ее плеч. Она даже на дочь обратила свой взор, словно бы почувствовала, что и та ее плоть и кровь. Это были те недолгие дни покоя и счастья, когда мы были еще вместе. Тогда и услышала я от матери рассказ об удивительном мире, в который та отправлялась только в своих воспоминаниях.

Она умела рассказывать и так хорошо все помнила, что трава, деревья, замки оживали и обретали и краски свои, и запахи. И только старик (его лицо всплывало в памяти и снах) возникал перед нами. Он излечил дочь конунга, хотя тот отнял у него всех трех его сыновей, и они навсегда остались врагами.

Я уговорила Дира, мы потом пошли к старику. Он был добр, почти ласков. Да и я очень хотела его увидеть, поговорить с ним. Но каким же старым и суровым он тогда мне показался. Он подарил голубой камень с причудливыми узорами, и я сохранила его на всю жизнь, и носила на шее, уверенная, что он оберегает от всех бед. Но никогда и никому не показывала больше свое сокровище. Он предсказал, что я всегда буду выходить сухой из воды и ничего дурного со мной никогда не случится.