Валентин Тарабрин - Русский роман. Лирика

Ты думам о любви несчастной предавайся:
Ничто так обнажённо не рисует жизнь,
Как тишина… Ты к ней поприжимайся
И, провалив сознанье, поднимайся ввысь.

Мелькает в дымке берег дивный,
Стоит там городок старинный,
И девушка с косою длинной
Встречает друга рыбака.

Любовь не знает расстояний,
Не терпит лжи и оправданий,
Она, как вечный зов желаний,
Искрится в пламени огня.

Припев:
Она меня очаровала —
Та девушка из Сортавала!
Она, как Ладога, вздыхала,
Увидя мачту корабля.
О, эти северные ночи!
От сердца к сердцу путь короче,
Те карие напротив очи
Я не забуду никогда.

Летит и кружится снежинка,
Судьбы карельской половинка,
С небес сошедшая картинка
В колючей вьюге февраля.
На небе вспыхнула зарница —
Настало время нам проститься.
Так оставляют гнезда птицы —
Летят в далекие края.

Припев:

А я хочу стать Синей птицей,
Чтобы на Север возвратиться
И в радуге твоей умыться,
Любовь карельская моя!

Припев:

Под листопад багрово-жёлтых листьев
И лёгкий шум всё ещё тёплого дождя
Спускалась осень на асфальт и крыши
С прощальным тостом кисловатого вина.

Брильянтами играют в парке паутинки.
Брожу как тень, как будто жизнь прошла.
Но радуюсь усталой сладкой дымке
В игре последнего осеннего костра.

Смотрю под ноги пьяный от волненья:
Опавших листьев запах наполняет грудь.
Вот ещё год прошёл, опять без сожаленья:
Нельзя жалеть о том, чего нельзя вернуть.

Прошли зима, весна и летний свет, и грозы.
Я бабье лето провожаю вновь и вновь…
Где нет тебя, нет песен, нет стихов, нет прозы…
Я просто осенью всегда пускаю кровь.

Среди цветов в твоей оранжерее
Есть самый яркий, пламенный цветок,
Он не похож на розу или орхидею —
Горит под именем твоим – «Восток»!
Всегда загадочен и в то же время ясен,
Он чёрных глаз твоих агатом обречен,
Он по-восточному и тонок, и опасен,
Когда ты хочешь раствориться в нём…
Я нежно гладил лепестки его шальные,
Манил меня тот обжигающий бутон.
И пели облака нам сине-голубые,
Напоминая тот лирический шансон.
Переливались чувства на природе,
Любовь сверкала в языках костра…
Катилось лето – страсти на исходе.
Я уезжал. Светилась осень у окна…
Уж за околицей – дыхание морозов,
Беспечный иней дремлет у крыльца,
Но как бы ни были свежи зимою розы,
Им не затмить красу восточного цветка!

У моря девушка стояла:
На плечи прядь волос спадала,
В руках платок она держала —
Любимого она ждала.
Сменялись утро, день и ночь,
Ей ветер волосы тревожил,
Мурашки бегали по коже,
Когда в лицо стучался дождь.
Но, несмотря на непогоду,
Рыбачка глубоко вздыхала
И, зная женскую природу,
Лишь взглядом море усмиряла…
Вот солнце выкатило, кряду,
И обсушило гибкий стан.
Подобно пляжному обряду,
Она сняла свой сарафан
И, обнажив младое тело,
Шагнула «ягодкой» вперёд…
И сине море онемело,
Приняв в себя любви оплот.

Проплыв от берега полмили
И посмотрев вокруг себя,
Нырнула в бездну что есть силы,
Чем удивила облака…
Ещё полчасика купалась
В аквамариновой волне
И солнцу, небу улыбалась,
Снимала грусть и боль в душе.
На берег выходила плавно,
Сметая бёдрами волну.
Поглядывали чайки жадно
На неземную красоту…
Изящно на песок присела,
Раскинув руки как ручьи,
И ножки растянула смело:
Цветку нужны небес лучи.

И синим небом любовалась,
Все прелести ему даря,
И словно девица смущалась,
Как уходящая заря.
Её терзал порок сомнений:
Вернётся ли домой рыбак?
Не пропадёт ли в заведеньях,
Где девушки, вино, бардак?
В портах банановых республик
Теряет голову наш брат
И заработанный свой тугрик
Подарит шлюхе под заклад…
И, томно вглядываясь в море,
Искала на вопрос ответ:
Была ль любовь её, как зори;
Когда срывал он первоцвет?

А горизонт был чист и ясен:
Ни шлюпки, шхун, ни корабля…
Но в бурю для любви опасен —
Скалистый брег без маяка.
На сердце буря бушевала,
Терзала душеньку тоска,
Знаменьем море осеняла
И повторяла про себя:
– Мы без любимых жить не можем,
Готовы всё для них отдать.
И счастье страсти приумножим,
Когда их будем целовать.
Вот только был бы милый рядом,
Дышал и радовался мной,
И ром смешался б с шоколадом,
И мёд стекался бы рекой…
Вернись желанный и любимый!
Пусть ветер принесёт мне весть,
Что не забыл, как ночкой длинной
Свою тебе дарила честь.