Валентин Тарабрин - Русский роман. Лирика

Девчонка в синем платьице
Мелькнула во дворе —
И вот уже сумятица,
Ворочаюсь во сне.
Нарву с утра акации,
Сирени наберу
И этой милой девушке
В подарок поднесу.
Заполыхают щёченьки
Подруженьки моей,
И вздох её глубоконький,
Как колыбель степей.

А сердце улыбается,
Стучит то тут, то там:
Так счастье начинается,
Любовь – напополам.
О, город моей юности!
Мой вечный ветродуй:
Паденья, взлёты, трудности,
Мой первый поцелуй.
Цветёт сирень, акация…
Акация, сирень —
Как лёгкое дыхание
Любви в судьбе моей.

Я подарю Звезду морскую!
Кораллов, мидий подарю!
Я подарю тебе живую
Любви сердечную струю!

Бушует море белой пеной,
Зависло небо над землёй.
Мне море кажется Вселенной,
И пахнет море лишь тобой…

Порой анапскою ночною,
В сезоне бархатном кружа,
Мы в лодке понеслись с тобою
Навстречу бури, чуть дыша.

В открытом море ветер свищет,
Волною заливает борт.
Любовь здесь гавани не ищет,
Здесь у неё особый порт.

Вздымают гребни бурным валом,
Бродяга-ветер душу рвёт…
Любовь берёт и платит налом,
На берегу другой расчёт.

Во власть стихии отдаёмся,
Ещё вина полны трюма.
Волной хмельною обопьёмся,
Любовь всегда во всем права!

Мы тонем. Счастливы в безумстве!
Всплываем, чтоб набраться сил.
И снова в бездну! Углубляем
Всё то, что дьявол в нас вселил.

Отбившись уж давно от волчьей стаи,
Свой путь затворницы наметила она.
Любви коварство в помощь призывая,
Решила жить на рубеже огня.
Охотников до масти было много,
Но с ней сразиться вызвался стрелок
И, взяв ружьё всего с одним патроном,
Ушёл, связав судьбу на счастье в узелок.

Ему вослед смеялась вся округа:
– Ты что, чудак, она ж тебя порвёт!
Она, как одичалая подруга, на дух
Ни чужака, ни своего не признаёт.
Погибнешь малый – верная примета.
Пойдём-ка с нами на других волчиц.
Устроим пир и танец «с животами» —
Ты там увидишь много разных лиц.

Но, обернувшись к ним за перелеском,
Сказал охотник, глядя на звезду:
– Да провалитесь вы, ребята, с треском,
Найду её, и в деву обращу!
На лыжах через лес, поля и косогоры
Шёл путник, устремляя зоркий взгляд
На след в снегу, на заячьи и лисьи норы,
Стараясь предков соблюдать обряд.

Не спал ночами, умывался снегом,
Не разводил костра, чтоб не спугнуть…
Таинственного ласкового зверя
Стремился наш стрелок в кольцо замкнуть.
Почуяв нюхом за версту опасность,
Волчица смело приняла его игру.
И в карих хищницы очах блеснула алчность:
– Я заведу тебя, стрелок, в свою петлю!

Кружат противники под звёздным небом,
Искусно путая в снегу свои следы,
Жестокой обещает быть победа,
И смерть – такой же – в мартовской ночи.
Судьба свела их к Ладоге священной.
Настал их час – не избежать беды.
Стояли молча, будто двое во Вселенной,
Соизмеряя силы – схватка впереди.

Пошла по кругу дерзкая волчица,
Движенья тела грациозно выводя.
То голову пригнёт, то ощерится,
Стрелка в гипноз заманчиво вводя.
Стрелок, не торопясь, ружьишко вскинул,
Патрон всадил, защёлкнулся затвор.
Тулуп, рубашку расстегнул и… сердце вынул:
Он вынес свой волчице приговор.

Расчётливый прыжок – коварная на взлете!
(Блеснул кинжальный частокол зубов).
И в этом страшном, жутком переплёте
Охотник выстрелил, но… в стаю облаков.
Победно навалившись мертвой хваткой,
За горло взяв того, кто спас ей жизнь,
Тут вдруг волчица поняла ответ-разгадку
И не позволила себе стрелка загрызть.

Сознанье хищницы пробило, словно током:
Вернулась в русло тёплая слеза,
И в сердце гордое волчицы одинокой,
Как маслом в мёд, вошла амурова стрела…
Обнявшись в добровольные арканы,
Лежали долго некогда враги.
Он нежно целовал волчице раны —
Она зализывала на душе стрелка рубцы.

Их взгляды встретились – и помутнел рассудок,
Смешались крик и вой в единую струю.
Содрал он волчью шкуру и обнял подругу —
Она в последний раз взглянула на луну…
Любовь есть жизнь! Ей не нужны советы.
Она – как время: ждёт или уже в пути…
В карельском небе отражались силуэты,
Топя с безумной страстью ладожские льды.