Светлана Шульга - Не бойся темноты

Ты не хотел детей. Категорически. А я верила, что частички сплетающихся наших ДНК дадут жизнь, способную навсегда избавить меня от недорадости.

***

Сидим, как обычно, напротив друг друга. Ты читаешь мне вслух сценарий о каком-то любвеобильном дипломате-шпионе и его похождениях, я покачиваюсь и молчу. Потрескивает камин.

– Мышь, ты меня слушаешь или ты где-то не здесь?

– Послушай, должно же быть лекарство, когда никакие другие лекарства мне не помогают.

– Мышь, – хмуришь брови, поднимаешь свои пронзительные глаза к старой люстре с сосульками-подвесками, льющимися разноцветным дождём из серого абажура. Он как зонт раскинулся прямо над нами. Вздыхаешь, роняешь руки на колени, белые исписанные листы печально планируют на пол. – Мышь, сколько можно! Дети – это не лекарство.

– Ты хочешь сказать, что у нас никогда не будет детей?

– Мышь, ну давай не будем ссориться. И ты сказала за меня. Не хочу продолжать, давай не портить выходные.

– То есть ты боишься испортить выходные, но не боишься испортить мне жизнь?

– Прошу, не начинай! – ты демонстративно складываешь руки на груди домиком.

– Тогда давай хотя бы возьмём ребёнкозаменителя! – настаиваю я.

– Ты про собаку?

– Почему про собаку?

– В Финляндии так называют собак. – Я понимаю, что ты пытаешься уйти от разговора, и уже не препятствую.

– Мы не в Финляндии, поэтому возьмём кота. – Ты снова поднимаешь глаза к абажуру и вздыхаешь с видом мученика вселенского масштаба.

– О боги, Мышь! Представляешь, что будет? Шерсть да шерсть кругом.

– Ну и пусть. Зато в нашем доме будет добро, и каждый раз, возвращаясь, мы будем ехать и знать, что он нас ждёт дома.

***

Спустя год активного котосопротивления я тебя уговорила. На сомнительного ребёнкозаменителя – стареющего кота из приюта. Имя ему придумал ты – Матраскин.

И Матраскин ждал. Надин беспрекословно всегда, когда мы уезжали, укотосыновляла хвостатого. И каждый раз наша с ним встреча была шумной. Он и сейчас тебя ждёт. Ложится напротив двери и смотрит, смотрит, смотрит.

При каждом шорохе он вострит ушки и начинает смахивать хвостом по полу влево-вправо. Он ещё не понимает, что произошло. А может, как и я, понимает умом, но сердце прислушивается к каждому шороху.

По утрам ты с Матраскиным принимал душ. Такой ритуал был. Просыпались одновременно кот и его человек. Кот, как древние кошачьи пращуры, шел нога в ногу так важно, словно вёл через пустыни своего большого человека на святые места. Если человек отвлекался, он крюком хвоста подволакивал для скорости и точности похода.

Ты умывался, а кот забирался в ванную и пил воду из источника. Матраскин фыркал, но лакал несущуюся сверху воду, разбрасывая брызги во все стороны.

Мы смеялись над его инстинктами дикого зверя, которому для напоминания о близости к природе надо каждый день пить льющуюся воду.

Это был ваш древний водопад. Вы вместе, как Маугли и потомок древних креодонтов, мылись и пили из одного источника. Вместе выходили и усаживались каждый за свои утренние дела. Он – ждать первую порцию добычи. Ты – перечитывать сценарии и обрабатывать входящие письма на майле.

Включаю спешно кран. Огненно-рыжий потомок древних креодонтов потягивается и лениво подбирается к нему, хватая на лету фыркающую воду. Да, Матраскин, прости, я ведь тебя сегодня ещё не поила и не кормила.

Глава 6. Искомое лицо

От утреннего света, как от розетки – бьет током. Звонят в дверь, или… Распахиваю входную. Передо мной странно круглый, словно надутый, человек в форме и фуражке.

– Оперуполномоченный Коротков.

Не дожидаясь разрешения, некий Коротков, как амёба, переваливается через порог, отодвигает меня и проходит, не разуваясь, в глубину дома. Следую за ним.

Он заполняет весь дом шумным дыханием и грубым голосом с постоянным покашливанием.

Крашеные усы шевелятся от каждого нового вопроса.

– В котором часу убыл искомое лицо? Куда направлялся? Ага, ясненько, «в неизвестном направлении». Вы куда-то собирались? Вот у вас чемоданчики, коробки запакованные.

Коротков ногами тыкает в бока коробок, отчего те поочерёдно, немного возмущаясь, колеблются.

– Они не запакованные. Они не распакованные. Мы недавно перебрались из городской квартиры в дачный дом.

– Осенью? Странно. – Трогая и подкручивая усы, он шарит глазами по полу и стенам дома.

– Не странно. Осенью. Мы любим проводить осенние и зимние праздники в этом доме. Всё остальное время работаем в городе и путешествуем.