Марина Кистяева - Любовь олигарха

Вот ей и прилетела ответка от Судьбы в извращенной форме.

Господин Валгаров лично принимал участие в поисках дочери. Что ж… За это плюс ему в карму. На этом достоинства данного мужчины перед Викой заканчивались. Более того, она не желала про него думать. Не желала вспоминать его жесткое, нет, даже жестокое лицо с пронзительно холодными глазами и голосом, от которого мурашки бегали по коже.

Властный. Привыкший, чтобы малейшее его желание исполняли сразу же, чтобы никто не смел противостоять.

Она и не собиралась…

У Вики было лишь одно желание – забыть этого человека и всё, что с ним связано, как кошмарный сон.

Единственный вопрос, не дающий Вике покоя: почему он лично осматривал её? В той ужасной комнате, явно предназначенной для «дорогих гостей».

Она помнила его руки на своем теле. Как они скользили, как трогали…

Вика вздрогнула и потянулась за гелем для душа.

Она не знала, сколько времени провела в ванной. Девушка намыливала тело снова и снова, меняя температуру воды.

Потом вышла и более спокойно осмотрела комнату.

Красивая и большая. Очень светлая, современная. Вика закуталась в халат, волосы замотала в полотенце. Посмотрела на больную ногу и озадаченно хмыкнула.

Воспаление налицо. Вика не удивится, если завтра у неё поднимется температура и мир снова заиграет новыми красками.

Её одежда была грязной и вонючей. Поэтому, когда Вика увидела просторные светлые брюки, футболку и хлопковое белье, первой мыслью было – послать «заботу» хозяина дома туда, куда она его направила ранее.

Здравый смысл всё же взял над эмоциями верх. Кому и что она докажет? Ну выйдет к Валгарову грозная и грязная. Дальше-то что? Ему от её вида будет холодно, жарко? Да ему плевать с большой колокольни. Может, поморщится, что грязнулю придется усаживать за стол, и только.

Кстати, Вику пытались накормить несколькими часами ранее, но она в сердцах швырнула поднос в стену. Кусок не лез в горло. Зато сейчас желудок сводило от голода. Она не ела со вчерашнего вечера.

Вика переоделась. В ванной нашла пластырь и мазь. Обработав повторно рану, почувствовала, как утихает зуд. Не одно, так второе.

Как оказалось, Вику ждали.

Прямо в коридоре.

Девушка вышла из спальни и натолкнулась на хмурый взгляд самого Булата Валгарова.

Хозяин дома стоял у стены, подпирая ту одним плечом, и буравил дверь комнаты, куда ранее проводил Вику.

Девушка ошалело моргнула. Потом второй раз. Она чего-то не понимала. Точнее, Вика уже ничего не понимала. При виде мужчины, который не скрывал своего раздражения, она немного стушевалась. Он что, все это время ждал её? Да быть такого не может! Подобное предположение не укладывалось в голове. Скорее всего, он устал ждать и решил подняться за ней. И только.

Мужчина, хмурясь, молчал. Вика как застыла в дверном проеме, так и продолжила стоять на месте. То спокойствие, которое ей немного удалось достичь в ванной, испарилось в небытие. Его как и не было.

Булат рукой указал, куда ей идти.

Молча.

Вика, распрямив спину, последовала вперед. Ей не нравилось, что мужчина идет чуть сбоку. Всё равно получалось, что сзади. Где-то на животном уровне, на границе инстинктов, в ней поднимался дикий протест. И страх, перед которым девушка была бессильна, и именно последний гнал на неё истерику.

Они прошли в небольшую по меркам дома гостиную, где на столе был уже накрыт ужин.

Желудок снова предательски заурчал, выдавая девушку с головой. Своего голода Вика скрывать и не собиралась.

– Проходи.

Булат учтиво отодвинул стул, приглашая её сесть за стол.

Надо же… какая учтивость.

Кто посмотрит на них со стороны, подумает, что ничего противоестественного не происходит. Мужчина и женщина собираются поужинать и только.

Вика, сглотнув вязкую слюну, присела. Ей нужны силы, а значит, и еда.

Валгаров обошел стол и планировал занять место во главе стола, но его потревожил звонок. Мужчина достал телефон, посмотрел на Вику, которая делала вид, что её не интересует происходящее в комнате, и ответил:

– Слушаю, Вань. Да?.. Что-оо? В смысле?

Вика выпрямила спину…

Только не паниковать…

Не паниковать…

Это она пострадавшая сторона! Это её удерживают насильно в чужом доме! Это над ней свершается психологическое насилие!

– Разберемся, Игнатьевич. Да, конечно. И хорош ржать, смешно ему.

Мужчина завершил разговор, небрежно кинул телефон на стол, отчего по комнате разошлось гулкое эхо. Присаживаться за стол Валгаров больше не спешил. Уперся руками в столешницу. Его широкоплечая фигура снова стала восприниматься угрожающей.