Марта Зверева - Десять ночей с бывшим

Хотя что мне мешает? Оставлю ему телефончик и когда будет время и не будет Шалаева, встретимся! А?

В следующий момент блондинчик как-то оказался на соседнем табурете, заказал мне «что там девушка пьет» и мы безумно ржали над его анекдотами, которые он рассказывал, повторяя по два раза. Причем второй раз был гораздо смешнее!

В клубе становилось жарко, музыка звучала громче, и я подумывала, не сходить ли потанцевать. Вреда ведь не будет?

Попыталась найти Алекса взглядом, чтобы «отпроситься». Чтобы он не решил, что меня уже насилуют в сортире, когда не увидит за стойкой. Но толпа стала гуще и его столик заслоняли танцующие люди. Он вообще следит за мной или как?!

Блондинчик прокричал мне на ухо:

– Идем подергаемся!

Я восторженно кивнула, одним глотком добила коктейль, все равно же после возвращения его небезопасно будет пить, и уцепилась за его руку.

Я была хороша! Как я была хороша в этом кислотно-розовом свете, под этот ритм бьющая бедрами, изгибающаяся, в томном наклоне демонстрирующая ложбинку меж грудей…

У парня аж штаны дымились!

Я несколько раз обернулась, разыскивая Алекса взглядом, но потом забила. Ничего особенного не происходит. Я просто танцую. Никакой опасности, он же не будет меня насиловать прямо посреди танцпола?

Пот стекал капельками по вискам, хотелось пить, но бегать туда-сюда было лень. Я пошатнулась, блондинчик оказался рядом и предложил:

– Выйдем подышать? Жарко.

– Окей!

Столик Алекса у самого выхода был пуст, я заметила это, когда мы шли мимо. Наигрался, малыш? Понял, что я права? А раз меня больше не развести, то смысла высиживать нет!

Про тест я не успела подумать. Потому что мы вывалились на свежий воздух, я дышала им и никак не могла надышаться и даже не поняла, зачем последовала за блондинчиком за угол. Вроде как держала его за руку и забыла выпустить.

А он даром времени не терял. Стоило нам скрыться с глаз единственной камеры над входом в клуб и покинуть освещенный участок, как тут же, даже далеко не ходя, ту самую руку, за которую держал, завернул за спину каким-то хитрым приемом. Я успела только пискнуть, а он уже зажал мне рот рукой и грубо повалил на землю.

И вот тут я поняла свою ошибку!

Думала-то я, что сейчас буду сопротивляться лицом к лицу, как с Алексом! Что буду кусаться, бить лбом и применять другие хитрые приемы, но я оказалась позорно лежащей на животе поперек собственной сумки, по которой еще и неудобно елозила.

И мудак этот крашеный прижал меня коленом, выпустив руку, зато лицо вдавил в мягкую землю, которая забивалась в рот и не давала дышать и кричать. Дергалась я бестолково, никак не могла вырваться, даже ни на секундочку не получалось. А парень тем временем не терял время зря и уже перерезал ножом мои трусики, задрал и так не слишком длинное платье и моя голая жопа оказалась перед ним как на ладони!

Лязг пряжки, вжиканье молнии и мерзкое сопение доносились до меня как сквозь вату. До последней секунды я не верила, что это и правда происходит со мной, пока между бедер не скользнуло что-то отвратительно теплое и влажное и ткнулось прямо… Господи, меня правда насилуют!

Шалаев, бля, твою мать, где ты, ублюдок ебучий?! Ты обещал тут быть, обещал меня страховать! Шалаев!!!

Но если я думала, что происходящее ужасно, я просто не догадывалась, что может быть и хуже. Почти вонзившийся в меня насильник вдруг остановился и… раздвинул мою жопу.

– А может тебя в шоколадный глаз натянуть, а, красотка? – Услышала я его сиплый голос.

Он отхаркался и сплюнул мне… прямо туда! И еще шире, до боли развел булки.

– Ну что, Сонечка, ты этого хочешь? – Вдруг раздался в стороне такой знакомый, такой родной голос Шалаева! – Или все же можно изнасиловать девушку, которая против?

Стальной носок ботинка с хрустом вломился в рожу мудака, и тот отлетел в сторону, шарахнувшись о забор. Сонька что-то там пищала, я не вслушивался. В крови гудел адреналин, зажигая ярость и желание убивать.

Пока еще живое тело заворочалось, начало издавать звуки, но я разогнался и впечатал его башку в забор с еще большим остервенением. Первый раз я боялся задеть малышку, теперь меня ничего не останавливало. Я бил и бил его, проламывая ребра, превращая печень в отбивную и кроша почки в хлам. Пару раз подпрыгнул на голени, наслаждаясь влажными звуками и отошел, улыбаясь, только когда он перестал подергиваться.

Пусть отдохнет, кавалер.

К утру найдут, если повезет. Камер тут нет, свидетелей тоже. Он же не зря волок сюда Соню. Вот пусть и пожрет собственного варева. Другие ублюдки в эту ночь тоже передумают использовать этот закуток как будуар для эротических игр.