Nasty Rey - Стальная волчица

Она не смотрит на меня, роется в сумке.

Я думаю извиниться, но толком не понимаю за что именно.

Возникает высокий статный с легкой щетиной мужчина в деловом костюме, жестом приглашая в свой офис. Мы заходим, нога в ногу, плечо к плечу.

Когда я успела так вымахать? Хотя каблуки на сапогах прибавили пару сантиметров.

В квартире мечты, с того знаменательного дня я так и не побывала. А из вещей в хоромах бизнесмена остались костюм для езды на байке, пару мини юбок и непримечательные топы. В общем, все то, что я ни одену никогда в жизни. Были бы варианты, и костюм с лимонными зигзагами молниями ярко красного цвета, как у героя комиксов Флэша, остался бы пылиться в шкафу. Ясно, почему девушки так поступили, решили что урна.

–Присаживайтесь, не стесняйтесь – придерживая по-джентельменски стул, приказывает директор.

Мама, привыкшая к заботе, без промедления подчиняется. Я остаюсь стоять. Ремень сумки неустанно скользит, рискуя свалиться на пол с громким треском. Помимо конспектов, журнала посещаемости, справок от студентов и скейтчбука в ней лежат книги. Одна для пар литературы, вторая по истории искусств, третья на проект, последняя четвертая для личного чтения. Помимо этого в ней прячется ноутбук с кошельком и несколько зарядок. Чемодан своего рода.

Директор не возражает. Он давно знает, когда захочу, тогда воспользуюсь. Эта традиция установилась с того дня, как группа голосованием избрала меня своим представителем в делах учреждения. При этом я всего месяц отучилась. Но некоторые умения невозможно скрыть. Возражения не принимались, пришлось смириться. Так я и познакомилась с Георгием Ростиславовичем Ромашковым. Он оказался вполне приятным миролюбивым человеком. Строгим его видели всего однажды, когда с моей непреднамеренной подачи пришлось отчислить порядком насоливших общественности двух хулиганов. После чего, не однократно угощал чаем, параллельно справляясь о делах подопечных.

–Мадам Гертруда, скажу сразу, я вызвал вас не для того, чтобы отчитывать за бестактное поведение особы – он легко наклонил голову в мою сторону – Инцидент весьма плачевный, но поправимый. Давно пора произвести там ремонт. Так, что ваша дочурка, своим грандиозным полетом подарила прекрасный шанс осуществить давнюю затею – сообщил директор подмигивая. Виновато улыбнувшись, пожала плечами – У меня к ней предложение более рациональное…

–…моя дочь вполне взрослая, сама за себя ответит – бестактно перебивая Георгия Ростиславовича, заметила Гертруда. Я согласилась про себя, с недоумением, зачем тогда присутствие родителя?

–Да, конечно. Но это касается не столько ее, сколько вас.

–Стасик все оплатит.

–Нет, вы не поняли. Дело не в этом досадном недоразумение. Девушки и сами признали, что спутали красный костюм с водонапорным краном. Они любят бросать мусор возле таких невнятных сооружений. Развлекаются, так сказать. Скорее дело в Бейнах. Уверен вы знакомы с мадам Амандой и сером Делавего – Мама утвердительно кивает, а я стою, не понимая к чему он это –Так вот, они предлагают вам и Саре поездку в Рио де Жанейро, с целью неофициального приема в честь местного художника. А также организацию выставки работ талантливой Волчицы и персональное знакомство с деятелем искусства.

Проникновенная речь директора произвела настоящий фурор. Мама согласилась не думая. Стиснула директора в объятьях до беспамятства. После чего принялась звонить Стасику, хвастаясь несказанной удачей. Поездку на карнавал в Бразилию они планировали несколько лет, но каждый раз возникали сложности. То Агнар заболеет, то Владислав в детском саду напортачит. Плюс еще я, случайно свалившаяся на больную голову второго зама мэра, с вечными гонками и криминальными выкрутасами. Если задуматься, то Станиславу Борисовичу хочется откровенно посочувствовать, да премию за страдания вручить.

–Постойте, Георгий Ростиславович, на билетах стоит семнадцатое ноября. Это же через четыре дня.

–Да, именно. Мне их передали. Бейны прекрасно знают, каким маршрутом добираюсь. Почтальон тоже. Вот и вручили посылкой, с письмом извещением. Тебя смущает дата?

–Нет. Просто…странно это – Вертя бумажки, произношу я. Гертруда одаривает фирменным не терпящим возражений взглядом –Мам, ты видела, как они смотрели на меня, тогда на балу? У них на лицах отвращение проклевывалось. С чего им дарить путевку, устраивать банкет, да еще выставку моих работ в придачу? Это что знак примирения?