Сола Рэйн - Тачдаун

Я закатываю глаза.

– Ты не в моем вкусе, Ричи [22] Ричи или Богатенький Ричи (англ. Richie Rich) – на американском молодежном сленге это прозвище дают привлекательным богатым парням, которые используют свою внешность и деньги, чтобы добиваться желаемого. .

«А во вкусе моей новой подруги, что означает – каким бы сногсшибательным красавчиком ты ни был – для меня ты под запретом», – добавляю я про себя.

– Ты лесбиянка?

– Думаешь, что можешь не понравиться только лесбиянке?

– Вообще-то лесбиянкам я тоже нравлюсь, – он скрещивает руки на груди, щеголяя самодовольной улыбкой. В таком положении мускулы на его руках выглядят еще более впечатляющими. – У меня как-то был опыт… Дерьмовый, но все же. Так что имей в виду, я всегда открыт для новых экспериментов.

– Ну вот иди и найди себе какого-нибудь кролика.

– А как насчет орального секса?

Я поднимаю биту и кладу ее себе на плечо, многозначительно изгибая бровь.

– Ты разбиваешь мне сердце, куколка, – несчастно вздыхает футболист.

– Так и думала, что оно заключено у тебя в члене.

Мимо проходит парень, обдавая нас густым облаком дыма из своего бонга, который незамедлительно начинает жечь мне глаза.

– Ладно, лучше скажи мне, где Дэнни?

– Даниэла? – Сойер машет рукой, чтобы рассеять дым. – Я думал, она придет с тобой. Хочешь, поищу ее на заднем дворе? Большая часть народа тусуется там.

Большая часть народа? Бог мой, сколько же здесь людей?

– Если найдешь ее, передай, что я в полицейском участке. Арестована по подозрению в убийстве одного тупоголового квотербека.

Сойер запрокидывает голову и громко смеется.

– Ты найдешь его в гостиной. Это прямо и направо.

Оказавшись на пороге гостиной, я прислоняюсь плечом к дверному косяку и невозмутимо смотрю на Чейза, пока мой внутренний Люцифер сжигает его дотла и развеивает прах над Атлантическим океаном.

Каннинг меня не замечает. Сидит на диване и с расслабленным видом наблюдает за тем, как какая-то полуголая брюнетка в ультракоротком изумрудном платье исполняет для него танец на коленях. Судя по тому, с каким усердием ее промежность трется о джинсовую ткань его брюк, девчонка либо пытается добыть огонь, либо мечтает поскорее перевести этот танец в горизонтальную плоскость. Рядом в кресле целуется еще одна парочка, а позади них, на кухне, которая объединена с гостиной, кучка пьяных ребят увлеченно играет в «четвертаки». [23] Четвертаки (англ. Quarters) – популярная среди американских студентов игра, в которой необходимо ударить монеткой (в двадцать пять центов) об стол так, чтобы она попала в стакан с алкоголем и не подпрыгнула.

Сидящий в кресле парень отрывается от своей подружки, и его брови удивленно взмывают вверх, когда он видит меня.

– Добро пожаловать в Готэм-Сити! – радостно восклицает он.

Чейз поворачивает голову и застывает. Карие глаза путешествуют снизу вверх по моему телу, пока не встречаются со мной взглядом. Его рот приоткрывается в удивлении, а затем растягивается в триумфальной улыбке.

Этот парень – труп.

Серьезно.

Долбанный покойник.

– Детка, ты не оставишь нас на минутку? – спрашивает он свою подружку, не сводя с меня пристального взгляда.

– Чейз! – ее капризный тон звучит раздражающе.

– Я потом тебя найду. Обещаю.

«Детка» одаривает его улыбкой, такой же искусственной, как ее длинные накладные ресницы, после чего разворачивается на каблуках и выходит из гостиной, по пути специально задевая меня плечом.

Как только она уносит свою непоседливую задницу, я подхожу к дивану, прижимаю конец биты к промежности будущего мертвеца и нежно спрашиваю:

– Значит, говоришь, костюмированная вечеринка?

Он прочищает горло.

– Убери эту штуку подальше от моих яиц, ангел.

Я надавливаю сильнее, с наслаждением наблюдая, как вздуваются вены на его висках. Парень в кресле присвистывает, привлекая к нам всеобщее внимание.

– И какой же костюм на тебе? – Я бегло осматриваю Чейза. На нем черная футболка с V-образным вырезом, под рукавами которой выпирают убийственные бицепсы, голубые джинсы, облегающие длинные мускулистые ноги, и белые «найки». – Лживого мудака?

Он резко выбивает биту из моих рук, после чего встает, хватает меня за локоть и под насмешливые аплодисменты и улюлюканье «кухонной» тусовки тащит прочь из гостиной. Стиснув зубы, я пытаюсь вырваться, но у меня не получается. Его хватка – чертов капкан. Не даром говорят, что у квотербеков самые цепкие пальцы.