Кира Сафина - Моя душа

Немного порукодельничаем, как барышни из прошлых веков. Совсем недавно научилась плести очаровательные венки, сегодня этот навык пригодится в группе.

Мы с Верой сидели в самом центре, показывая цветочный мастер-класс. Буквально через пару часов на головах женщин красовались их первые венки. Сколько было улыбок на их лице, они кружились, танцевали. Именно сейчас они возвышали свою женскую энергию до самих небес.

Вера помогала носить мне сухие ветки, невероятно умный пес, посланный мне небесами. Мы разожгли огромный костер, молча смотрели на него, каждый был погружен в свои собственные мысли, никто никого не отвлекал.

Мне нравилось наблюдать за этими женщинами, за бликами костра и дымом, который поднимался в небесную даль. Вдоволь насладившись, я привела всех в действие:

– Хорошо уже прогорел. Физическое очищение. Сейчас каждая из вас по очереди должна подойти к костру и, подобрав нужные слова, бросить то, что принесла с собой. Чтобы убрать энергии этой вещи и мыслей, вам нужно семь раз прыгнуть через костер, а после прямиком в озеро, нырнуть вместе с головой.

– Что? – удивление в глазах женщин.

– Назад дороги нет, кто испугается, того Вера укусит за пятку, я уже с ней договорилась.

Смех.

Кому-то требовалось продолжительное время, чтобы побыть у костра и проститься. Кто-то, не думая, кидал принесенную вещь и с громким визгом делал прыжок.

Я подошла к автору записки, она не спешила, стояла самая последняя в очереди. Я тихо ей прошептала:

– В тот день, когда я познакомилась с одним мужчиной, была радуга. Долго на нее смотрела, тогда мне показалось, что именно сегодня моя жизнь наполнится красками. Потом каждый раз, когда видела радугу, думала, что мир напоминает о нем, а это просто преломление лучей после дождя, понимаешь?

Горькие слезы текли по щекам женщины, даже не могу представить, как долго она носит эту боль собой.

Я смотрела на листок, вдумываясь, что именно хочет от меня автор второй записки. Опять всего одно слово, что ж, краткость – сестра таланта.

– Здесь написано «Медитация». Это вопрос? Повествование? Утверждающий факт или ваша вера?

Я перевела взгляд на Светлану и вопросительно на нее посмотрела.

– Вы же сказали, что не будете обнародовать автора.

– А вы обещали, что будете писать о том, что вас тревожит. Так что мы обе не сдержали свое слово.

– Вы по почерку меня узнали?

– Я его никогда не видела раньше.

– Тогда как?

– По вашей безликости.

– В каком это смысле?

– Давно медитируете?

– Восемь лет.

– А ответ так и не нашли?

– Нет.

– Развелись?

– Да, восемь лет назад.

– Вы явно заблудились.

– Мне нужно было время, чтобы решить все свои внутренние конфликты.

– Решили?

– Нет.

– Хотите что-то спросить?

– Нет.

– Сегодня мне просто рассказать о медитации? Будет достаточно?

– Да.

– Медитация – это хорошо. Много вы можете найти в интернете, а я справочную информацию не выдаю. Всем хорошего дня, увидимся завтра.

Не стала смотреть на группу, медленно поднялась и пошла к выходу.

– Таня, подождите.

Я развернулась и посмотрела на Светлану.

Она от волнения переминалась с ноги на ногу, не решаясь задать свой вопрос. Решила помочь ей:

– Восемь лет духовных учений наверняка сделали вас мудрой женщиной. Но сейчас ваше эго мешает спросить о главном, сомневаясь, как такая молодая девчонка, как я, может что-то знать.

– Вы правы.

– Вы мудрее своих родителей, но они вас старше. Физический возраст – последнее, что нужно учитывать.

– Таня, что для вас медитация?

– Что ж, это я уже могу отнести к разряду вопросов.

– Нет.

– Что, не будем говорить обо мне?

– Какой вид медитаций нужен?

– Для чего?

– Для познания себя.

– Чтобы познать себя, не обязательно медитировать.

– Но как же, через нее приходит истина.

– Истина чего?

– Мироздания.

– Никто не нашел ответ на этот вопрос, думаете, у вас получится? Света, вы точно это ищете?

– Почему вы сказали, что я безликая?

На меня смотрела женщина за сорок, волосы естественного цвета, никакой косметики, все натурально, как создала природа. Разве это плохо? Отнюдь, вымирающий вид женщин, такие скоро будут занесены в Красную книгу. Света всегда одета в длинные, безразмерные платья, которые практически не меняют свою цветовую гамму, разница лишь в оттенках. Так же всегда выглядит ее лицо, на что бы она ни смотрела – одинаково, она, как ее платья, – неодушевленная.