Алёна Петрина: Дом с лампами

Через меня ежедневно проходит очень много людей. Не то, чтобы я живу в городе «самоубийц», обычный мегаполис, город миллионик, каких тысячи по всему миру. Людей на самом деле много что толкает на столь страшный поступок, как лишение себя жизни. Многим кажется, что у меня клиенты одни подростки с возрастным кризисом и страданиями по первой любви, но это далеко не так. Я хочу поведать миру свою историю. Историю врача лучшего не тело, а душу.

Я не сразу пришла к тому, что буду работать с «неудачливыми самоубийцами» у меня был долгий карьерный путь. От студента практиканта в психбольницы до семейного консультанта по бракоразводным делам или а-ля как их сейчас любят называть семейных психотерапевтов, спасающих чужие браки до клиники реабилитации после неудавшейся попытки суицида.

И знаете, с суицидниками проще, у них все понятно, нет желания жить, осталось только разобраться с чем это отсутствие желания связано. Я не всегда принимала решения наш это клиент или его стоит отправить в психлечебницу, я долго училась у лучшего главврача клиники Ивана Петровича. Ваня, он гений, я долго ходила около него с широко открытыми глазами, не веря своему счастью «такой человек мой наставник». Была ли я в него влюблена? Да, естественно, в него невозможно было не влюбиться. Этот высокий импозантный мужчина средних лет сводил с ума весь женский персонал клиники. И признаюсь честно у нас был с ним страстный, но короткий роман, по окончанию которого он и решил, что я готова. Готова принимать решения самостоятельно. С Ваней мы остались друзьями. Потому что на такого мужчину невозможно долго обижаться из-за не сложившейся интрижки. К тому же он всегда был преданным семьянином, а интрижки на работе были для него чем-то вроде творческого развлечения. Не стоит его за это судить, в конце концов, он прекрасный человек спасший столько «заблудших жизней».

Я хочу начать эту историю с рассказа о том, без которого этой истории бы не было. Тот, кто заставил меня «проснуться после долгих лет сна». Его звали Игорь. И мне всегда казалось, что это мы лечим пациентов, помогаем им обрести смысл жизни и отпускаем на волю, а тут все было наоборот. Когда Игоря к нам привезли, он только отошел от отравления снотворными. Он показался мне типичным мужчиной в кризисе среднего возраста, утратившего смысл жизни, я думала, что расколю его за несколько сеансов, но не тут-то было. Когда я вошла в свой кабинет, то увидела необычайно красивого мужчину средних лет. У него были большие небесно-голубые глаза, черные как смоль коротко постриженные волосы, легкая щетина на лице и ужасно замученный вид. По ярко синим синякам под глазами я поняла, он не спал несколько суток и было понятно почему он выбрал именно снотворное как способ лишения себя жизни. Я обошла стол, не сводя с него глаз села в свое кресло, прочла имя на карточке и с улыбкой на лице спросила:

– Ну и как Игорь Николаевич докатились до жизни такой? – он долго молчал, пристально смотря в окно, делая вид, что меня нет в кабинете, так долго что я не выдержала и вновь нарушила тишину – Так Игорь, вы здесь, потому что решили совершить суицид. Я на время реабилитации ваш лечащий врач и от меня зависит выйдете вы от сюда здоровым полным жизненных сил человеком или поедете на лечение в специализированную больницу. Поэтому я вам рекомендую не молчать, а все же вступить со мной в диалог.

Игорь ожил.

– Да, доктор – отозвался он.

– Анна – сказала я ему свое имя – Можете звать меня по имени.

– И так Анна, чтобы вы хотели от меня услышать? – сказал он невозмутимым тоном.

Я была немного шокирована его поведением и манерой общения. Он вел себя так, будто не я, а он мой врач и он тут главный. Игорь встал со стула подошел к окну, открыл форточку и медленно стал вдыхать воздух. Его ноздри раздувались, а лицо затмила улыбка.

– У вас прекрасный вид из-за окна, даже не смотря на решетки – отметил он.

– Да, это для вашей же безопасности – ответила я.

– Да уж представляю с какими типами вы тут работаете и из окон кидаются и вены режут при вас канцелярским ножом – мужчина взял без спроса с моего стола маленький канцелярский нож и меня охватила паника. По правилам безопасности мы не должны держать такие вещи у себя в кабинете, тем более на столе, мало ли что придет в голову пациентам. Игорь поймал мой испуганный взгляд и положил нож на место.

– Ну, что Анна, каков ваш вердикт? «Я конченный псих или поддающийся реабилитации пациент?» —спросил он с насмешкой.