Мила Сербинова - Воскресшая из сна [litres самиздат]

– Никого мы не прячем, – решилась ответить стоявшая рядом старушка с бегающими лживыми глазками. – Ты ошиблась, милая!

– Не ври мне, старая ведьма! Быстро говори, где мой брат? – крикнула Маха, уперев разгневанный взгляд в голубиные глазки старушки.

– Молчи, Петровна, заклинаю тебя! – взмолилась Татьяна.

Но старушка, казалось, ее не слышала. Она показала на пол церкви, в подвале которой они спрятали лжеправнука Палыча, которого называли Витьком. Мальчика напугали до полусмерти, сказав, что это из города приехали и хотят вернуть его в детдом. Он сидел там тихо, как мышка, боясь пошевелиться.

Маха подняла руку, сжав кулак, и деревянная крышка люка с грохотом откинулась, а все свечи в церквушки вмиг погасли.

– Кеша! Кешенька, выходи, родной! Это я, Маха! Я пришла за тобой! – крикнула она во весь голос.

От ее переполненного эмоциями звонкого голоса в церковных окошках потрескались и со звоном обрушились все стекла, а по беленой известкой стене побежала продольная трещина. Прихожане в ужасе перекрестились, но стояли неподвижно, как приклеенные к месту. Реакция Виталика был примерно такой же, но Махе сейчас это было безразлично. Она нашла Кешу! Это главное! Услышав голос сестры, он бросился ей навстречу.

– Маха! Маха, миленькая, ты здесь, ты пришла! – кричал он, обнимая ее.

Маха расцеловала брата, а затем перевела взгляд на остолбеневших людей. Она махнула рукой и приказала:

– Ступайте по домам, добрые люди! Вы никогда не видели этого мальчика и нас не видели. Я никогда не приходила к вам. Вообще, ничего не было! Вы поняли?

Люди закивали и разбрелись по своим делам, кто куда. В церкви осталась только Татьяна. Маха сурово посмотрела на нее.

– Татьяна, спасибо, что позаботилась о моем брате, вылечили его, вернули к жизни. Век не забуду вашу доброту, но, согласись, ведь нехорошо воровать чужих детей?! – зловеще улыбнувшись, сказала она. – Пусть ваши сыновья нарожают вам внуков, вот и будете нянчиться с ними. Я забираю своего брата.

Затем она обратилась к Кеше.

– Кешенька, попрощайся с доброй бабой Таней. Мы едем домой!

Кеша обнял беззвучно плачущую женщину и поцеловал в круглые щеки.

– Не плачьте, Татьяна! Отпустите его с легким сердцем. Он вам не принадлежит, согласитесь! – прошептала Маха ей на ухо. – У вас скоро родится чудесная внучка. Прошу, назовите ее Ниной в память о моей маме. Кстати, у вас еще будет два внука. Спасибо вам за Кешу! Берегите себя!

Перепуганная Татьяна не могла вымолвить ни слова. Она лишь кивнула, смахивая слезы. Маха сразу распознала в ней родственную душу и не смогла ей ничего внушить, но она видела ее насквозь и легко читала ее будущее.

Маха схватила за руку офигевшего Виталика, а другой обняла Кешу, и направилась к выходу. Она пошла к берегу и попросила Виталика поставить на воду одну из перевернутых лодок, но на Виталика словно напал столбняк. Махе ничего не осталось, кроме как силой телекинеза перевернуть лодку и оттолкнуть ее к воде.

– Клево! Как ты это делаешь? – спросил Кеша.

– Сама не знаю. Дар у меня такой открылся, – рассмеялась Маха. – Давай, залезай в лодку.

Кеша запрыгнул в лодочку, Маха села следом.

– Виталик, ты решил остаться? – спросила она, обращаясь к побледневшему, похожему на зомби молодому человеку.

Он посмотрел на нее с бессмысленным выражением глаз, но послушно сел в лодку и, взяв в руки весла, погреб к противоположному берегу. Забрав свои вещи, они поплыли вверх по течению, надеясь доплыть до более цивилизованного населенного пункта и оттуда добраться до Твери.

Так и получилось. Через три дня Кеша уже был дома. Маха с радостью отметила, что ее брат вырос на полголовы, выглядит упитанным и вполне счастливым. Зато на Виталика смотреть было страшно. Он смотрел на Маху с немым ужасом, как на какое-то исчадье Ада. Можно подумать, она сделала что-то плохое! Ничего толком не объясняя и почти не разговаривая со Степаном, он ушел в неизвестном направлении. Степан протянул Кеше руку. Тот ее пожал, вопросительно глядя на Маху.

– Кеша, это наш папа. Наш биологический отец, понимаешь? – мягко произнесла она.

– А папа Витя? – спросил Кеша. – Я так соскучился по нему.

– Эх, Кешенька… Нет больше папы Вити. Он заболел и умер, – вздохнув, сказала Маха. – Ты ведь знаешь, где он был и что произошло с нашей мамой?

Кеша кивнул и тихо заплакал, обняв Маху за шею.

– Не плачь, малыш. Папа Витя сейчас вместе с нашей мамой. Наверное, они очень скучали друг по другу, а теперь снова вместе, – прошептала Маха, прижав к груди брата.