Аннэ Фрейтаг - Мне не жаль [litres]

– Я надеялась, что это ты. Я имею в виду, когда я увидела силуэт в автобусе.

Эдгар колеблется.

– Почему? – спрашивает он. И его голос тихий и хриплый.

– Потому что я хотела тебя увидеть, – отвечает она.

Это простое маленькое предложение было сказано с искренностью в глазах. Секунды тянутся с такой силой, будто углекислый газ бурлит под кожей. Эдгар чувствует, как волосы на его руках медленно распрямляются, как будто готовятся к тому, что сейчас произойдет. « Бесполый» , – вот что сейчас у Эдгара в голове. Но взгляд Юлии говорит об обратном. Тяжелые веки и открытые губы. Сердце Эдгара бьется так, будто оно вот-вот остановится. У него пересохло во рту и вспотели ладони. В его голове беспокойство и мысли, страхи, волнение и борьба – все сразу.

И вдруг ничего больше.

Только его взгляд, который на долю секунды падает на губы Юлии. Как признание. Как трещина в дамбе, пустившая первую каплю перед тем, как полностью развалиться.

В следующий момент Эдгар смотрит наверх.

А потом целует ее.

Это, безусловно, самый неудобный, болезненный и прекрасный поцелуй, который когда-либо случался у Юлии. Эдгар целует ее так, что она чувствует его повсюду. Будто лесной пожар распространяется внутри нее. Будто каждая клетка ее организма взволнованно рассказывает об этом другой. Ощущение покалывания и жжения, чувствительная кожа, кончики языка, трепет в животе, бесполезные руки, которые Юлия не совсем знала, куда положить, и которые в конце концов, дрожа, легли Эдгару на щеки. Нежная и в то же время грубая от щетины кожа. Руки Эдгара такие же влажные, как и ее. Нервозность возрастает, а фоновый шум неромантичен. Торможение и трогание с места, двери, которые снова открываются и закрываются, люди, которые говорят, выходят, звонят по телефону. И все это где-то посередине между ними. Как в пузыре, в котором они невесомо плывут.

Кончик носа Эдгара неоднократно касается кончика носа Юлии и каждый раз задевает ее лицо. Но ей все равно. Точно так же, как и то, что твердый край пластикового сиденья неудобно врезается ей в бедро. Тем не менее Юлия все больше погружается в поцелуй, в этот момент с Эдгаром, который она так часто представляла. Картина, которая на тот момент существовала в ее голове, была бледной и бесцветной. Как песня, которую кто-то просто напевает без музыкального сопровождения. Юлия потеряла счет времени, увлекаясь его губами, его языком и его горячим дыханием. Она забыла о времени и обо всем, что произошло за последние несколько дней. Юлия чувствует, как ее нога медленно немеет, как покалывает кожу, и она горит, но она не хочет останавливаться. Нет. Не сейчас. Если бы все зависело от нее, она бы продолжала кататься на автобусе и целовать Эдгара вечность.

Мюнхен, понедельник, 25 мая, 11:30

Администрация городской гимназии

имени Кете Кольвиц

Тема: Издевательства над Юлией Нольде

.....................................................................................

Комиссия:

Госпожа Ферхлендер – директор;

Людвиг Миллер и Мара Миллер,

родители Марлене и Леонарда Миллер, законные опекуны.

.....................................................................................

ГОСПОДИН МИЛЛЕР:

Значит, у вас вообще нет доказательств, кроме нескольких записей, которые вы нам только что показали? Или я что-то неправильно понял?

ГОСПОЖА ФЕРХЛЕНДЕР:

Нет, вы правильно все поняли.

ГОСПОДИН МИЛЛЕР:

Могу я узнать, почему вы попросили нас о встрече? Не обижайтесь, но мы с женой управляем компанией, у нас нет времени на такую ерунду.

ГОСПОЖА ФЕРХЛЕНДЕР:

То есть то, что ваша дочь страдает, – это ерунда?

ГОСПОДИН МИЛЛЕР:

Мне не нравится, когда кто-то переворачивает мои слова, госпожа Ферхлендер. Вы вызвали нас сюда не потому, что наша дочь страдает, а потому, что обвинили ее в том, что она виновна в каких-то там издевательствах.

ГОСПОЖА ФЕРХЛЕНДЕР:

Я не виню Марлене. Я просто выполняю свой долг и опрашиваю все возможные заинтересованные стороны.

ГОСПОЖА МИЛЛЕР:

Заинтересованные? Наша дочь не заинтересована. Она здесь жертва. И я надеюсь, вы узнаете, кто за этим стоит. И, конечно же, они будут сурово наказаны.

ГОСПОЖА ФЕРХЛЕНДЕР:

Мы сделаем все, что в наших силах.

ГОСПОДИН МИЛЛЕР: