Татьяна Купор - В Петербург за счастьем

И вот он – ее палач – морщится сейчас от боли и больше не чувствует себя всесильным. Если бы под рукой был холст, она обязательно запечатлела бы этот момент, а потом повесила картину на самом видном месте. Чтобы каждый день, каждую минуту видеть и помнить, что есть кто-то сильнее его, что его тоже можно сломать.

– Ты… ты кто такой?! – прохрипел он и выругался, а Ян скрутил ему руку, заставив осесть на землю.

– Тот, кто сумеет ее защитить.

– Смело, но глупо, – послышался злобный смешок. А в следующий момент на Яна набросились два громилы и начали ожесточенно пинать ногами. Кровь отхлынула от лица Агаты, ноги начали неметь, а по позвоночнику колючим холодом проскочила мысль: «Они же убьют его!» Этот нелюдь, этот недочеловек смотрел на Яна как на букашку, с чувством безграничной власти, считая, что ему позволено в этой жизни все, только потому, что он выше по положению, потому что имеет кучу денег и связей… И от злости и собственного бессилия у Агаты кипяток разлился по венам.

– Ты еще не поняла, что я многое могу, – мерзко хохотал он, запрокинув голову. – И если ты не пойдешь сейчас со мной, они убьют его. Решай, малышка, и поскорее, потому что у твоего дружка остались считанные минуты.

Она не успела ответить. Оправившись от внезапного нападения, Ян сгруппировался, ловко ушел от удара, вскочил и бросился на одного из телохранителей. Несколько умелых ударов – и тот со звериным рыком упал на грязный асфальт. Муж в ярости бросился на нее, а дальше… Дальше Агата помнила только вой сирены, врачей, людей в форме и темноту, в которую провалилась.

Некоторое время спустя

Накрапывал дождь, совсем мелкий, едва ощутимый, который касался кожи и оседал на волосах блестящими точками. Они держались за руки, переплетя пальцы, и шли по набережной вдоль Невы – довольные, счастливые. Агата смотрела, как проплывают пароходы, как бьются о борта волны, представляла, как вода уносит все плохое, все то, что душило ее много лет. И почему она не переехала сюда раньше? Здесь ее тихо и смиренно ждало счастье. Ах, если бы мы знали, где именно оно прячется – спешили бы к нему сломя голову! Но, с другой стороны, тогда бы мы его так не ценили…

А вообще – что оно такое, это счастье? Для кого-то – это путешествия по миру, море новых впечатлений и кругленькая сумма на счету. Для кого-то –вкусная еда на столе, самая лучшая брендовая одежда в шкафу, уютная и просторная квартира. А для нее – это детский заливистый смех, теплые объятия маленьких ручек, любимый человек рядышком, любимый город…

Агата шумно вдохнула сырой воздух и на миг зажмурила глаза.

Бывают города, которые нравятся, в которых хочется остаться, ты стремишься приезжать туда почаще, гуляешь по любимым местам; а бывает, когда город – это состояние души. Ты идешь по улице, и каждая частичка в воздухе насыщает тебя, каждая улочка, дом, перекресток, даже асфальт под ногами – это все твое, родное, близкое и неотъемлемое. Ты уже не представляешь себя ни в каком другом месте, только здесь, в этом городе. В Петербурге.

– О чем ты думаешь?

Участливый голос Яна вырвал ее из раздумий. Агата улыбнулась и придвинулась ближе, когда он раскрыл большой зонт.

– О том, как все хорошо закончилось.

А ведь и правда: все так быстро разрешилось, что верилось с трудом. Иногда при одном воспоминании сердце стучало так, будто хотело выпрыгнуть из груди. Ведь прошлое оставило на нем глубокие шрамы, потрепало и изодрало на куски, и раны эти еще нескоро затянутся. Перед глазами пронеслись кадры воспоминаний: вот она пишет заявление в прокуратуру и в качестве доказательств предъявляет фотографии из коллекции мужа – со всеми последствиями побоев и без прикрас; показывает его сообщение с угрозами и упоминанием о том, что заявляла на него в полицию несколько лет назад; демонстрирует многочисленные шрамы и рубцы, а также книгу-дневник, где описывались все его издевательства. А потом набежала пресса и этот скандал показали по телевидению, что сильно ударило по репутации ее мучителя. Потом она вспомнила, как выступали свидетели: Катя, соседи по лестничной клетке, даже писательница, та самая, которая заказывала у нее детские иллюстрации. Сама откликнулась, когда узнала о произошедшем из сети. Оказывается, она не раз замечала у Агаты синяки и ссадины. Все это в конечном итоге помогло добиться развода и уехав обратно в Питер, позабыть обо всем как о кошмарном сне.

– Все только начинается, Агата, – произнес уверенно Ян и поцеловал ее в ушко, вызвав приятные мурашки на коже. – У нас начинается.