Татьяна Купор - В Петербург за счастьем

Родители всегда высказывали свое мнение прямо, вот и в этот раз открыто сказали, что довольны ее выбором и дали пару наставлений Яну. Тот слушал внимательно и сосредоточенно, так что сомнений не осталось: он относится к происходящему со всей серьезностью и ответственностью. И все бы хорошо, но Катя сидела мрачнее тучи. Даже не пыталась сделать вид, что рада. Агата не смела ее осуждать и тем более обижаться. Весь смысл жизни сестры заключался в Вике, которую она растила как собственную дочь. А теперь этот смысл у нее отбирают, лишают единственной радости. И понимание этого разрывало сердце Агаты на части.

Перед сном она все-таки решилась заглянуть в спальню сестры и поговорить. Катя собирала чемодан с детскими вещами и тихо плакала. Агата застыла на пороге в растерянности. Все слова, приготовленные заранее, моментально забылись, стало тоскливо и больно.

– Кать, – тихонько позвала сестру. Заметила, как плечи ее напряглись, как прижала к груди детское платьице. – Кать, ну прости меня! – все-таки шагнула к ней и обняла за плечи. Сестра не повернулась.

– Я не смогу без нее, – только и смогла она выдавить.

– Я знаю, – ответила Агата. – Знаю это лучше других. Но и я без нее не смогу. Это моя доченька, я ее родила, я ее люблю…

– Она и моя дочь тоже! – Катя резко повернулась и сбросила ее руки. – Я качала ее, когда она плакала, я заботилась о ней, когда она болела! Я заменила ей мать! А где была ты?

– В смысле – где?! – внезапная вспышка злости напугала Агату. – Ты так говоришь, будто я ее бросила!

– А что, разве нет?

– Нет! – не заметила, как сорвалась на крик. – Я была вынуждена так поступить, ты же знаешь! Она бы страдала рядом с таким чудовищем, как мой муж.

– Ты сама его выбрала, – пожала плечами Катя. – И дочку сама мне отдала. По документам Вика – моя дочь.

– Ты что… Ты хочешь отнять ее у меня? – опешила Агата и опустилась на стул. На плечи вдруг такая тяжесть навалилась, что ноги просто не держали. – Послушай, мы друг другу не враги. Не говори так. Не режь меня без ножа.

Сестра молчала. Сложила платьице в чемодан и застегнула молнию.

– Катя, ты же знала, что рано или поздно я заберу ее…

– А ты знала, что мой ребенок умер! Ты отдала мне своего и надеялась, что я не привяжусь к Вике как к собственной дочери?

– Да я же… Я же не запрещаю тебе видеться с ней! Я же не на Луну ее забираю! Будем приезжать, собираться семьей…

– Это я не запрещаю тебе с ней видеться, – оборвала Катя. – Но забрать ее не позволю!

Она спрятала чемодан под кровать, подошла к двери и красноречиво распахнула ее. Агата смотрела на сестру во все глаза и не узнавала ее. Всегда мягкая и добрая Катя сейчас напоминала разъяренную тигрицу, готовую разорвать в любую секунду. Такой реакции она не ожидала. Сестра ей не враг! Нет, она не может так поступить!

Катя кашлянула, ясно давая понять, что не хочет продолжать этот разговор. Агата встала и на ватных ногах направилась к выходу. На пороге обернулась:

– Ты не можешь так со мной поступить!

Но сестра захлопнула дверь.

Ночь прошла без сна. После неприятного разговора Агата крутилась с боку на бок, постоянно прокручивая в голове слова Кати, не могла поверить, что та способна так поступить. И это после всего, что было! Она же собственными глазами видела, как мучилась Агата, как переживала, и как трудно ей было скрывать все от мужа. Сколько раз хотелось сорваться и поехать к дочери! Особенно тяжело было, когда Викуля болела. Тогда ночи становились мучительными и просто бесконечными. Если днем она еще могла хоть как-то отвлечься, то ночью места себе не находила, сидела и плакала. На стенку лезла от того, что не могла обнять любимую доченьку, не могла покачать ее, дать лекарство. От осознания, что маленькие ручки обнимают не ее, что малышка подставляет щечку для чужих поцелуев, сердце разрывалось на части. И ужаснее всего было то, что Агата, находясь с ней в одном городе, ничего не могла изменить, не знала, когда закончится этот кошмар!

Но сейчас наконец-то появилась долгожданная возможность. Она может забрать дочь и уехать, начать полноценную счастливую жизнь. А сестра хочет лишить ее этого! Как, как она может?! Это же подло!

Не хотела в это верить, пыталась оправдать ее: Катя просто в отчаянии. Завтра утром проснется, все осознает и придет просить прощения. Да, так и будет. И хватит уже себя накручивать!

Немного успокоившись, Агата покосилась на Яна, который устроился на раскладушке в одной с ней комнате. В голове вдруг проскользнула мысль, что она за свою жизнь знала только одного мужчину – своего мужа. И этот человек вдребезги разбил все ее представления не только о любви, но и о мужчинах в целом. До определенного момента Агата боялась даже представить, что после всего случившегося когда-нибудь доверится кому-либо из них. И все-таки смогла, доверилась, хоть это было и нелегко. Теперь с каждым днем рядом с Яном чувствовала себя все лучше и лучше, он медленно залечивал ее раны. Ей бы очень хотелось, чтобы… Чтобы он всегда был рядом.