Янина Логвин - Сокол и Чиж

— Я тоже, — хватает сил сказать, — люблю…

— Как можно тебя на кого-то променять? Ты же настоящее чудо!

Мы падаем на подушки, и я целую Артема в щеку, в нос, снова в губы. Мне нравится его улыбка, она у него такая же потрясающая, как и он сам.

— Сокольский, ты меня жутко смущаешь, — признаюсь.

— Привыкай, Чиж, — невозмутимо отвечает Артем. — Ты моя сладость. Судя по отцу и деду — мы, Сокольские, любим раз и на всю жизнь. Надеюсь, ты не против, что я нашел свой объект обожания?

— Ну…

— Фанька! — лицо Сокола вдруг становится очень серьезным в ожидании моего ответа, и я хохочу.

— Нет, глупый! Конечно, нет!

— Не поверишь, Чиж, но я до тебя даже не влюблялся никогда. Увлекался, не больше. И отца не понимал. А сейчас даже страшно подумать что будет, если ты меня вдруг разлюбишь, — вздыхает Артем. — Мне хватило двух дней, чтобы понять, во что превратится моя жизнь. Наверно, я тоже буду тебя ждать и искать…

— Ты с ума сошел! Что за мысли?

— … самую красивую на свете девчонку. Любительницу старого кино и фисташкового мороженого.

— Ну, эскимо я тоже люблю. И с карамелью. Да и шоколадное можно… Хм. Так уж и красивую? Ой, Артем…

— М-м?

— Поцелуй меня так еще раз. Пожалуйста…

Вскорости уставшие мы засыпаем, чтобы ночью проснуться и снова любить друг друга.

Артем признается в темноте, баюкая меня на своей груди, и оттого признание кажется особенно трогательным.

— Там, в буфете, ты сказала, что я никогда бы не заметил тебя, если бы не случай, а я ответил, что это неправда. Так вот, Чиж, я не врал. Первого сентября на тебе был летний сарафан — такой же легкий и солнечный, как тот день. Кто-то из парней — кажется, Лешка — обратил внимание на симпатичную девчонку, и я как дурак пялился, провожая тебя взглядом. Ты распустила волосы и шла по корпусу с корзиной цветов…

— Да, Снежная Королева информатики поймала меня после пары и попросила отнести цветы в деканат.

— На тебе были светлые босоножки, а из-под юбки мелькали загорелые колени. Я тогда подумал… А впрочем, Чиж, лучше тебе не знать, о чем я тогда подумал. А когда увидел тебя у себя в квартире — не мог поверить и всячески хотел задержать. Тогда я еще не знал почему. Просто плел всякую чушь, и ты осталась.

— И все-таки, Артем? — я приподнимаю голову и смотрю на парня. Пусть не могу видеть его лица, но губы легко касаются подбородка. — Что ты подумал?

Сокол тихо смеется, и я игриво кусаю его в ответ на смех.

— Ну, признавайся! Все равно ведь выпытаю!

Артем обнимает меня и шепчет на ухо:

— Что еще никогда не видел такой красивой задницы.

— Сокольский!

Сокол

Анфиса. Фанька. Чиж. Как много имен у моей любви и как мало слов, чтобы передать всю силу чувства, что живет во мне. Я обожаю свою зеленоглазую девчонку с отзывчивым сердцем и легким нравом, в которой столько жизни и света, что они, ворвавшись в мою жизнь, ошеломили меня и заполонили собой мой мир. Ни за что не откажусь от нее. Никогда. Я уже с первой встречи знал, что не отпущу ее.

Мы с отцом стоим у окна и смотрим, как они с Лукой наряжают елку и о чем-то секретничают. Чиж чувствует на себе мой взгляд, поднимает голову и отвечает открытой улыбкой. Фанька, моя Фанька. Глаза светятся, губы манят, волосы в косе лежат на плече… Я обязательно расплету эту косу позже, когда мы останемся одни, перецелую тонкие позвонки на девичьей шее и повторю, как я люблю своего Чижика. А сейчас я открываю ладонь и показываю отцу подарок.

На ладони лежит золотая цепочка с кулоном в виде Сокола.

— Как ты думаешь, пап, Анфисе понравится?

Отец присвистывает, вскидывает брови и озорно взглядывает на меня.

— Даже так, сын? Убедительно, ничего не скажешь. Может, лучше сразу окольцевать?

Я не смущаюсь. Это мои чувства и мой отец. Да, мне хочется, чтобы каждый знал, что Анфиса моя.

— Думаю, прежде мне придется доказать, что я ее достоин.

Старший Сокольский тоже смотрит на Чижика.

— Уверен, что понравится. И родителям Фани не будет лишним знать, что ты ее ценишь.

— Не в подарках дело, пап.

— Да я понимаю, сынок. Хорошая тебе девочка досталась, не упустил бы.

— Знаю.

— Артем…

Я поворачиваю голову к отцу и читаю все по глазам.

— А вот это лишнее, поверь. И в мыслях нет.

— Что ж, — кивает тот. — Тогда хорошо. — И замечает в сторону, повторяя в который раз за сегодняшний день. — Надо же, Алиса у нас дома. Странно, да? После стольких лет? Вчера весь день наводила на кухне порядок и смотрела старые фотографии. Такая молчаливая стала, сама на себя не похожа. О тебе все время спрашивает и спит в твоей комнате. Ты не против, сынок?