Стэйси Линн: Вспоминая о нас

— Да, — говорю я, глотая слезы. — Еще раз. Конечно, я выйду за тебя замуж.

Как только он надевает кольцо мне на палец, я обнимаю его за шею и сжимаю руки. Адам наклоняется к краю ванны, наши губы встречаются, но это неудобно и некомфортно, поэтому я тяну его к себе.

Наконец, он в ванной со мной, полностью одетый, и мы в таком положении, что я сижу у него на коленях. Я оседлала его в нашей узкой ванне, а пузырьки и вода разбрызгиваются по бокам, когда наши руки свирепо двигаются, исследуя друг друга. Мои руки снимают его рубашку, он отрывается от меня лишь на мгновение.

Адам откидывается назад, любуясь моим телом руками и глазами.

— Я самый счастливый человек в мире. Ты выбрала меня дважды. Я никогда не позволю ничему плохому случиться с тобой, Эми.

— Я знаю, — говорю с абсолютной убежденностью. — Я люблю тебя.

Адам никогда бы не допустил, чтобы со мной случилось что-то плохое. Грязевой оползень был случайностью, а не его виной. Я только надеюсь, что когда-нибудь — и возможно очень скоро — он сможет отпустить вину, которую его преследует.

Наши губы воссоединяются вновь. Я освобождаю Адама от спортивных шорт, и он дарит мне наслаждение, пока вода не остывает, и не привозят пиццу.

Это лучшее воспоминание о нас. За все время.

И я надеюсь, что никогда этого не забуду.

Глава 23

Семь месяцев спустя…

— Эй, соня, просыпайся.

Я прячусь в объятьях Адама, игнорируя солнечный свет, проникающий сквозь окно в комнату.

Сейчас в Денвере довольно холодно, и я знаю, что прошлой ночью выпало, по крайней мере, еще шесть дюймов снега. Единственное место, где я хочу быть сегодня — это его руки. Лежать под нашим теплым одеялом, возможно, с кофе и сексом.

Хорошо. Я хочу много секса.

— Я не хочу идти, — я стону и смеюсь, когда оказываюсь на спине.

Улыбающийся Адам в нескольких дюймах от меня. Он опирается на локти, которые находятся рядом с моими плечами. Мои глаза закатываются, и я откидываю назад свою голову, когда он прижимается ко мне своей эрекцией, а мои ноги инстинктивно раздвигаются.

— Сегодня день рождения Тилли, — напоминает он мне.

Как будто я нуждаюсь в напоминании. Можно подумать, что ей исполнилось тринадцать из-за того как мама провела последние несколько месяцев в сумасшедшем ритме, чтобы все организовать.

— Пойдем, там будут пони, чтобы покататься.

Он шутит. Но, возможно, если бы не середина февраля, они бы там были. Настолько все грандиозно.

Я усмехаюсь, обхватываю руками его шею и тяну за волосы к себе. Он позволяет мне, издаёт низкий смех, который заставляет бабочек в моем животе трепыхаться.

— Я приду (прим. пер. Здесь главная героиня говоря это имеет ввиду слово «кончу», т.к. в английском языке слово come имеет значение и придти, и кончить), — говорю ему прямо перед тем, как впиться в его губы поцелуем. — Обещаю.

И Адам начинает двигаться, чтобы немедленно доказать мою правоту.

Через час мы наконец закончили наши дела, оделись и были готовы отправиться в дом моих родителей.

— Ты нервничаешь сегодня? — спрашивает он, смотря на меня странным взглядом.

— Нет, я просто знаю, что будет много разговоров по поводу организации свадьбы.

Потому что моя мама не только сходила с ума по поводу дня рождения Тилли. Я решила попробовать наладить с ней отношения, а потому, в первую очередь разрешила ей организовать нашу свадьбу.

Мы с Адамом предпочли бы сыграть свадьбу прошлой осенью в каком-нибудь парке с нашей семьей и ближайшими друзьями.

Вместо этого мы сыграем свадьбу в июне в годовщину трагедии и нашей первой помолвки. И вместо того, чтобы в этот день к нам присоеденились самые близкие родственники, список гостей — когда я его последний раз видела — состоял из трехсот моих ближайших незнакомцев, родственников и друзей семьи. Я знаю около десяти из них.

Но это сделало мою маму счастливой, и втайне, мне понравилось, когда меня таскали с магазина к магазину, где я примеряла тысячи платьев для принцесс.

— И на каком месте она сейчас? — спрашивает Адам, затягивая галстук. Это была еще один уступок, на который мы с ним решились вместе. Мои родители наконец-то начинают признавать, что я не та дочь что они хотели. Но вместо того, чтобы незрело назло им доказывать постоянно свою точку зрения, мы решили одеваться так, как они хотели бы, чтобы мы выглядели всякий раз, когда мы вместе.

И когда мы были там в последний раз, мои родители действительно улыбались мне.