Ася Оболенская - Я не скажу тебе нет

- Мария Игоревна, раз вы встречаетесь с Ярославом и знаете, что мы не поддерживаем общение, то, смею предположить, и о прошлом нашей семьи вы кое-что знаете.

- Да. – вновь не стала спорить.

- Отлично. – босс кивнул. – Тогда, думаю, справедливо будет выслушать и другой взгляд на те события. Согласны?

Этот раз вопрос, требовавший моего положительного ответа, был задан по-другому. Устало, что ли. И это одновременно и настораживало, и сбивало с толку.

Наверное, именно из-за растерянности и ответ у меня вышел искренним:

- Да, согласна.

Быть такого не может. Просто не может быть.

В каких-нибудь сериалах, фильмах – пожалуйста, но со мной, не в жизни…

Нет! Нет! Нет!

Ложь, клевета, желание выставить себя в лучшем свете. Да я еще миллион причин могу придумать, по которым босс себя так повел, только почему от этого легче не становится?

Почему на душе такое мерзкое ощущение, почему мозг так и жаждет зацепиться за что-то из сказанного шефом? Почему верить думает?

Как заставить себя убедить в том, что он просто издевается? Хочет посмеяться…

Как перестать думать, что он может говорить правду?

Абстрагироваться. Но нет же.

Выходить из зоны комфорта всегда сложно. Выходить из нее не по собственному желанию, когда тебя просто выталкивают – вдвойне сложно.

Отвратительно, мерзко.

Однако иначе не получается.

Истории Максима Станиславовича и Ярослава были похожи ровно настолько же, насколько различались. Виновными.

Мне не хотелось верить боссу, но здравый смысл подсказывал, что нельзя слепо полагаться на мнение лишь одного человека, когда есть другое, кардинально противоположное.

Необходимо хотя бы попробовать прислушаться к себе.

«Я знаю, о чем говорю, Мария Игоревна, у меня нет никакого смысла вам врать.»

Конечно нет, если забыть о том, что говорил Яр. Если забыть о том, что вы считаете его отца и еще не родившегося на момент расставания его родителей мальчика, виновными в распаде собственной семьи.

Но не вините в случившемся Лару.

«Мама… Мама странная, вы уже успели это заметить. Она… словно не из этого мира. И с этим всегда были проблемы.»

Конечно, я кивала, до конца не понимая, о чем конкретно идет речь, пока шеф не огорошил:

«В то время у нее не было всех этих практик, семинаров. Она оставалась собой, при этом до конца себя не найдя. Ей было очень просто манипулировать, Мария Игоревна. Это потом уже я начал пытаться разобраться, да ее чуть в психушку не закрыли!»

Манипулировать. Одно слово, которое отрезвляет, которое заставляет вслушиваться, потому, что, если все это правда, то Максим Станиславович никогда не стал бы использовать меня.

И дальше я начинаю вслушиваться в другие. Про обман, про проблемы с психикой. Про все то, что знать совсем не хотела.

А потом следует что-то вообще идущее вразрез с моим мнением. Что-то, что даже в голове уложить невозможно так просто.

Отцы босса и Яра были конкурентами. Во всем. Бизнес, женщины, друзья.

Многолетняя борьба, которая даже не думала заканчиваться. Ее обороты нарастали с каждым новым годом, а потом появилась Лара.

Лара стала очередным яблоком раздора. Только вот отец Максима Станиславовича, по его версии, любил ее по-настоящему, а отец Яра…

В той борьбе проиграл папа шефа. Проиграл окончательно. Так, что подняться на ноги уже не смог, только вот этого оказалось мало.

А дальше хотелось уже уши зажать. Лишь бы не слышать, лишь бы не знать. Лишь бы вообще не ввязываться в эту историю.

Хотя, как тут не ввязаться, когда погрязла уже в ней с головой.

«Яр очень похож на отца, Мария Игоревна. Просто имейте в виду.»

Всего пятнадцать минут беседы, и теперь все уже не так, как было еще совсем недавно.

И этот конец разговора на повышенных тонах, которые были спровоцированы уже мной:

- А ко мне-то какие вопросы? Я не лезла в вашу жизнь, не просила лезть в мою!

- К вам?

- Ко мне. Я вам словно мешаю! Словно не дает вам покоя тот факт, что у меня все, наконец, относительно нормально!

- У меня тоже все было относительно нормально. – отвечает шеф, и мы снова замолкаем.

И этот переход «на ты» в конце совсем ненужный. С которым все только сложней:

- А потом ты вваливаешься в мою жизнь. С этим дурацким чаем. С этими разговорами несуразными. Мне на самом деле хочется верить, что ты – случайность, а не чей-то план.

- Зачем? – спрашиваю на автомате, не отдавая себе отчета в том, зачем это нужно.

Босс отвечает не сразу. Не отводит взгляда, но и не продолжает диалог.